На этом торжественные заседания были закончены, так и не приведя ни к чему. И «с этого времени начинается продолжительная и тяжелая борьба между совестью императора[419] и настойчивыми требованиями папы, между надеждами и планами на помощь гибнущей Империи и боязнью подвергнуться общему осуждению за измену православию»[420].
Как мы успели увидеть, во время торжественных заседаний митрополит Киевский не принимал почти никакого участия в богословских дискуссиях, но после окончания общих собраний, «когда возник вопрос о том, как устроить соглашение без торжественных прений, Исидор выступил видным действующим лицом и по справедливости должен считаться одним из самых главных виновников и творцов Флорентийской унии»[421]. Действительно, когда 30 марта 1439 г., в понедельник Страстной седмицы император и греческое духовенство собрались в келии больного патриарха Иосифа, чтобы обсудить вопрос о возможности до Пасхи найти приемлемые условия для заключения унии, митрополит Исидор первым подал свой голос: «Подобает нам духовно и телесно соединиться [с латинянами], чем, ничего не добившись, возвратиться. Возвратиться, конечно, можно; но как мы собираемся возвратиться, куда, когда — я не знаю»[422]. Митрополит Монемвасийский Досифей на эти слова Исидора заявил, что «желает умереть, нежели когда-либо латинизироваться»[423]. Исидор ответил ему самыми горькими словами, когда-либо прозвучавшими из уст первоиерарха Русской Церкви: «И мы не хотим латинизироваться, но мы говорим, что исхождение Всесвятого Духа и от Сына передают не только западные святые, но и восточные; поэтому правильным будет согласиться с нашими святыми и соединиться с Римской Церковью»[424]. Архим. Амвросий так оценивает эти слова митрополита: «На это надо заметить, что митрополит Исидор отнюдь не был богословом и совершенно не был прав в своем утверждении, что, по мнению восточных отцов, Дух Святый исходит в равной мере как от Отца, так и от Сына, и что посему латинский догмат о Св. Духе совершенно отвечает православному святоотеческому мышлению»[425]. Впрочем, к этим словам митрополита тогда никто не прислушался, а наоборот, митрополиты Марк Эфесский и Антоний Гераклейский «горячо возражали Исидору и считали, что уния с латинянами не может быть заключена»[426].
10 апреля, после Пасхи, греки снова собрались на совещание, на котором была принята резолюция следующего содержания: «Переговоры не приводят ни к чему. Нет ли какого иного средства для реализации унии, возвестите сие нам. Мы имеем семь Соборов и этого для нас достаточно»[427]. Это решение греков было поручено Исидору и Виссариону передать папе[428]. Евгений IV предложил грекам либо согласиться с латинским учением, либо попытаться еще раз доказать свою правоту. Византийскую сторону такой ответ папы не удовлетворял, и император решил «поставить вопрос ребром»: поскольку ни до чего не удается договориться, и, если нет иного способа примирения, то мы возвратимся к себе[429]. Папа испугался, что все может закончиться тотальным провалом, и прислал к императору своих делегатов. Было решено создать комиссию из 20 представителей, по 10 с каждой стороны, для изложения догмата об исхождении Св. Духа в такой формулировке, которая могла бы быть принята латинянами и греками. В комиссию был также включен и Исидор[430]. Работа этой комиссии, как и следовало ожидать, проходила с большим напряжением и, в конце концов, окончилась провалом. По предположению Дж. Джилла, Исидор предложил принять за основание для формулы соединения формулировку, употребленную свт. Тарасием Константинопольским в своем Синодике, где было сказано, что «Дух Святой исходит от Отца чрез Сына»[431]. Латиняне, однако, имели подозрение к этой фразе и не принимали ее[432], предложив свой вариант «примирительной формулы», но в этом документе они не уступили православному учению ни на йоту. Византийцы, естественно, не могли принять документ в таком виде, поэтому Исидор, Виссарион, Дорофей Митиленский и протосинкел Григорий предложили что-нибудь изменить в содержании формулировки[433]. Под этим изменением имелась в виду замена предлога «έκ» (от) предлогом «διά» (чрез). По свидетельству Сиропула, Исидор с Виссарионом доказывали тождество предлога διά, употребляемого восточными отцами, с предлогом έκ (латинское «de»), употребляемого западными[434]. Они говорили, что «восточные святые согласно говорят "через Сына", а западные — "от Сына"»[435]. Однако тождества между этими предлогами не было и не могло быть, поэтому свт. Марк Эфесский резко выступил против попыток Исидора внести в православное учение чуждый элемент, сказав, что «значение предлога "έκ" отличается от значения предлога "διά"»[436]. Итак, что бы ни предлагала эта комиссия, либо сами православные выступали против, либо латиняне отказывались принимать.
422
Sessio nona Florentiae // Acta Graeca Concilii Florentini. Roma, 1953. Pars II. P. 399.
427
Sessio nona Florentiae // Acta Graeca Concilii Florentini. P. 403; рус. пер. цит. по:
428
Sessio nona Florentiae // Acta Graeca Concilii Florentini. P. 404;
431
434
На Западе в учении об исхождении Святого Духа употреблялись два предлога:
436
Syropoulos VIII, 31:26–27. P. 418. О спорах относительно значения этих предлогов см.: Syropoulos VIII, 34. P. 420.