В некоем извращенном смысле как раз нестабильностью Силезии объяснялись огромные возможности, которые Конфедерация предоставляла мантикорским торговцам. Для удовлетворения нужд большинства граждан Конфедерации не имелось ни одного надежного местного поставщика, что открывало широчайшие возможности для внешних поставщиков. К сожалению, эта же самая нестабильность порождала все мыслимые виды убежищ и спонсоров для каперов и пиратов, для которых коммерческие суда Звездного королевства являлись соблазнительными целями. За много лет королевский флот Мантикоры сделал драконовские правила в отношении пиратов (исполнение которых стало задачей “Воительницы”) бескомпромиссно ясными. Демонстрация этих правил привела не к одной потере среди джентльменов удачи, но захват даже одного купеческого судна в семь-восемь миллионов тонн мог принести пиратской команде миллионы и миллионы долларов, а алчность — мощная мотивация. Особенно когда даже наиглупейший пират знал, что флот Звездного королевства никак не сможет полностью охватить торговые пути и что никто еще — кроме, возможно, андерманцев — даже и не попытается предпринять что-либо подобное.
Из этой подоплеки было ясно, почему Силезская конфедерация десятилетиями являлась тренировочной зоной для КФМ. Это было лучшее место, чтобы выковать экипаж и командиров кораблей, получить тактический опыт в небольших сражениях и ознакомить флотский персонал с реальностью лабиринта теневой политики, в то же самое время занимаясь чем-то самим по себе полезным — защитой коммерции Звездного королевства.
Тем не менее, кампании по борьбе с пиратством хронически не доставало боевых кораблей. В какой-то мере так было всегда, но постоянное наращивание боевого флота еще больше ухудшило ситуацию в последние годы. Растущий упор на крупные суда и форты для туннельной сети, и особенно укомплектование их экипажем уменьшило количество легких единиц, доступных для таких областей операций, как Силезия.
Следствию из всего этого суждено было затронуть КЕВ “Воительницу” и лично миз гардемарин Харрингтон. Ибо если задействовано было меньше единиц, то тем, кто все-таки достигал Силезии, нужно было готовиться к тому, что придется изрядно попотеть.
Хонор вошла в офицерскую кают-компанию с Нимицем на плече. Согласно бортовым часам “Воительницы”, ее дежурство закончилось поздно вечером, и она устала, но спать еще не хотелось. Тяжелый крейсер закончил альфа-переход в нормальный космос в системе Мелкор сектора Сагинау незадолго до конца вахты Хонор, и у нее была выигрышная позиция, с которой можно было наблюдать за процессом: на этот месяц ее определили в астрогацию. С ее точки зрения, тут имелись свои преимущества и недостатки. Бывали и увлекательные минуты, как те, что она провела, подстраховывая лейтенанта-коммандера Добреску во время подхода к альфа-стене. Добреску, астрогатор “Воительницы”, был начальником лейтенанта Сондерса, и асом в своем деле, поэтому ему вряд ли понадобилась бы помощь Хонор в маневре, который он выполнял сотни раз, но все равно сидеть в кресле помощника рядом с ним и наблюдать за тем, как гипержурнал отсчитывает приближение точки перехода... даже не столько восхищало, сколько доставляло удовлетворение. Она все равно предпочитала тактику астрогации — во всяком случае, в отсутствие Сантино — но все-таки есть что-то особое в том, чтобы быть тем, кто направляет корабль среди звезд.
Если бы только ей хотя бы чуть-чуть это удавалось...
На самом деле она понимала, что сама по себе ее астрогация почти в полном порядке. Теорию она знала в совершенстве, и пока ее оставляли в одиночестве в обществе компьютеров, она была уверена в своей способности проложить курс в галактике. К сожалению, она гардемарин. А значит, проходила подготовку, что для флота — включая Добреску и лейтенанта Сондерса (каким бы он ни был удовлетворительным инструктором в других отношениях) — значило “была учеником”, а ученикам полагалось продемонстрировать способность выполнять простые вычисления лишь с ручным компьютером и стилусом. Что для Хонор превращалось в настоящую нестерпимую муку. Как бы хорошо она ни знала теорию астрогации и многомерную математику, с ее реальными математическими навыками дело обстояло совсем по-другому. Математика ей никогда не давалось, что только раздражало ее еще больше, потому что согласно индексу ее умственных способностей она должна была преуспевать. Если ее оставляли в покое и не стояли над душой, ожидая от нее правильного ответа, она обычно выдавала правильный результат в конце концов. Более того, если у нее не было времени подумать об этом и вспомнить, что она нуль в математике, правильный ответ выходил достаточно быстро. Но во время обучения салаг такой роскоши у нее не было, и она обливалась кровавым потом каждый раз, когда Добреску поручал ей задачу. Что, с ее точки зрения, было не только глубоко несправедливо, но и глупо.
Ведь ни Добреску, ни любой другой астрогатор не выполнял вычисления вручную. Сама идея просто смехотворна! Для этого в первую очередь существуют компьютеры, а если на корабле произойдет такой массовый отказ компьютеров, чтобы отключить Астрогацию, то вычисление своего местоположения будет наименьшей проблемой. Хотелось бы ей посмотреть, как кто-нибудь будет управляться с гипергенератором, компенсатором инерции или гравитационным сжатием в термоядерном реакторе без помощи компьютера! Но власть имущих не особенно интересовала точка зрения какого-то там гардемарина Харрингтон, и поэтому она продиралась через старомодный, трудоемкий, раздражающий, глупый метод пера и пергамента как маленькая послушная салага, кем она и была.
По крайней мере у лейтенант-коммандера Добреску имелось чувство юмора.
И по крайней мере они благополучно вернулись в нормальное пространство, всего лишь с тремя старыми добрыми измерениями.
Вот бы еще Мелкор был более интересной звездой для визита, учитывая, как тяжко Хонор с ее ручным компьютером трудились над тем, чтобы превозмочь недостатки корабельных компьютеров и привести сюда “Воительницу” в целости и сохранности. К сожалению, это было не так. Правда, звезда могла похвастаться тремя очень большими газовыми гигантами, между чьими орбитами расположились целых четыре пояса астероидов, но из всех семи планет только одна представляла хоть какой-то интерес для людей. Это была Арианна, единственная обитаемая планета системы, которая вращалась вокруг Мелкора на расстоянии девяти световых минут, одиннадцать световых минут внутри гиперграницы звезды. Арианна была сухим, гористым миром, с узкими, мелкими морями, совсем небольшими ледниками и местной флорой, засухоустойчивой и низкорастущей. Планету заселили более двухсот стандартных лет назад, но колония едва сводила концы с концами, пока пятьдесят лет назад андерманский горнодобывающий консорциум не решил воспользоваться возможностями добычи полезных ископаемых, предоставляемыми всеми этими астероидами. Внешние инвестиции и последующее открытие необычного изобилия редких металлов привели к неожиданному экономическому буму для звездной системы и привлекли больше иммигрантов и быстрее, чем системное правительство Мелкора когда-либо могло ожидать. К несчастью для андерманцев, губернатор сектора усмотрел в буме прежде всего возможность набить собственные карманы. В Силезии это не было редкостью, и как бы не рассердились финансовые спонсоры андерманского консорциума, они не могли по-настоящему удивиться, когда губернатор начал вмешиваться в их инвестиции. Взяточничество и откаты были образом жизни в Конфедерации, и люди вроде губернатора сектора Сагинау знали, как добывать их, когда их не предлагали сразу же. Через десять лет, он и его семья владели больше чем 30 процентами всего консорциума, и первоначальные андерманские спонсоры начали продавать свои акции другим силезцам. Еще через десять лет все горнодобывающее предприятие находилась в руках силезцев и, как и многое другое в силезских руках, управлялось очень, очень плохо.