— Ну, я много тренируюсь, мэм, — ответила Хонор, что было вполне правдиво, даже если немного уклончиво. Такого предубеждения против джини, как раньше, больше не существовало, но те, кто, как Хонор, произошли от генетически модифицированных предков все еще опасались открываться тем, кого не знали хорошо.
— И еще как тренируется, — сухо вставила энсин Бауманн. — Я видела вчера их спарринг с сержантом Таусигом. — Энсин оглядела присутствующих и сморщила нос. — Она работала в полном контакте... с Таусигом.
— С Таусигом?! — Лэйсон повернулся в кресле, чтобы лучше видеть Хонор. — Скажите мне, миз Харрингтон, а насколько хорошо вы знакомы с лейтенантом медицинской службы Кимом?
— Лейтенантом Кимом? — Хонор нахмурился. — Я отметилась у него по прибытии на корабль, конечно, сэр. И он присутствовал один раз вечером, когда капитан пригласил меня на ужин, но я не очень хорошо знаю доктора. А что? Мне нужно, сэр?
На этот раз смех был всеобщим, а Хонор покраснела в недоумении, когда Нимиц помяукал, тоже забавляясь, со спинки ее кресла. Веселье старших не содержало ни капли насмешливого презрения или снисхождения, какого можно было ожидать от кого-то вроде Сантино, но она абсолютно искренне не могла понять его причину. Лейтенант Сондерс заметил ее недоумение, и улыбнулся ей.
— Судя по вашей реакции, вы не знали, что милый сержант занял третье место в прошлогоднем чемпионате флота по рукопашному бою, миз Харрингтон, — сообщил он.
— Что он... — Хонор замолчала, вытаращившись на лейтенанта, затем закрыла рот и покачала головой. — Нет, сэр, я не знала. — Он ни разу... в смысле, эта тема ни разу не возникла. Третье место в чемпионате Флота? Правда?
— Правда, — ответил за лейтенанта Лэйсон, и тон его был сухим. — А все знают, что теория обучения сержанта Таусига обычно состоит в том, чтобы дубасить своих учеников, пока они либо не очнутся в лазарете, либо не достигнут такого уровня, чтобы самим отдубасить его. Так что если вы с доктором Кимом не стали близкими знакомыми, то это значит, что вы и так должны быть весьма хороши.
— Ну, я стараюсь, сэр. И я была в демонстрационной команде coup de vitesse в академии, но... — она снова замолчала. — Но мне еще очень далеко до сержанта. Мне удалось нанести несколько ударов только потому, что он это позволил.
— Позвольте не согласиться, — сказал Лэйсон еще суше, чем когда-либо. — Миз Харрингтон, у меня у самого черный пояс, а сержант Таусиг не стеснялся пинками гонять мою офицерскую задницу по всему спортзалу. И никогда не “позволял” мне попадать. Я думаю, это против его религии, и я очень сомневаюсь, что он сделал бы исключение в вашем случае. Так что если вам “удается нанести несколько ударов”, вы добиваетесь большего, чем девяносто пять процентов всех, кто стоял с ним на одном мате.
Хонор моргнула, все еще держа сэндвич наготове. Она знала, что Таусиг — один из лучших, с кем она когда-либо занималась, и знала, что он на сотни световых лет впереди нее, но у нее никогда бы не хватило духу попросить его тренироваться с ней, если бы знала, что он занимает такое высокое место во флотском чемпионате. Он, должно быть, подумал, что она выжила из ума! Но почему он согласился позволить ей? А если так, почему был так терпелив с ней? Чтобы не думал коммандер Лэйсон, Хонор не могла поверить, что...
Высокий, пронзительный, атональный звук оборвал ее мысль, как лезвие из звука, и ее сэндвич свалился, разваливаясь, на тарелку, когда рефлекс вырвал ее из кресла. Она схватила Нимица и выскочила из кают-компании с котом на руках еще до того, как тарелка соскользнула со стола и начинка развалившегося сэндвича упала на палубу.
Когда Хонор появилась на мостике, лейтенант Сондерс оторвался от дисплея и взглянул через плечо сперва на нее, а затем на установленный на переборке хронометр. Это был очень короткий взгляд, а когда она пересекла мостик и подошла к нему, он встретил ее кивком и улыбкой. Устав давал ей дополнительные пять минут ко времени отведенному на прибытие на боевой пост, чтобы она могла успеть устроить Нимица в его герметичном модуле нее в кубрике. Однако она управилась со всем всего за тринадцать минут. Помогло то, что Салажий Уголок располагался относительно недалеко от мостика, но гораздо сильнее то, что она на Острове Саганами посвятила столько дополнительных часов тренировкам со скафандрами, зная что в случае тревоги ей придется найти время на подготовку не только себя, но и Нимица.
“Но даже такая практика не делает столь быстрое подключение сантехнической арматуры скафандра менее дискомфортным”, — едко подумала она, аккуратно опускаясь в кресло помощника астрогатора. В настоящий момент Сондерс занимал пост астрогатора, поскольку коммандер Добреску, вместе с коммандером Лэйсоном, был на резервном мостике. Точнее там была полноценная команда. В последнее время на тяжелых крейсерах резервный мостик стал редкостью, поскольку современные теории рассматривали устройство подобного поста на столь легком корабле пустой тратой массы, которую можно было бы отвести под оружие или оборонительные системы. На современных кораблях подобного класса вместо того на другом конце корпуса был предусмотрен дополнительный пост управления огнем в котором могли бы разместится старпом и группа персонала секции тактики. Но, раз уж “Воительница” была достаточно стара, чтобы иметь резервный мостик, капитан Бахфиш подобрал полноценную команду в помощь коммандеру Лэйсону на случай неблагоприятного для основного мостика развития событий.
Хонор была рада находится на мостике, но, поскольку в настоящее время она проходила тренировки по курсу астрогации, ей достался пост помощника астрогатора, а Басанта Лакхия занимал аналогичный пост при коммандере Добреску на резервном мостике. Объектом же зависти для Хонор в настоящий момент была Одри Брадло, сидевшая подле лейтенант-коммандера Хираке на тактическом посту. Хонор бы отдала левую руку — ну ладно, как минимум пару пальцев на ней, — чтобы оказаться на месте Одри, но ей все равно повезло больше, чем Нассиосу. Капитан Бахфиш пожертвовал коммандеру Лэйсону более опытного астрогатора, но старшего тактика приберег себе, что оставило Лэйсону Элвиса Сантино... и Нассиос оказался его помощником.
“Да, уж, — заключила Хонор, — бывают обязанности и похуже тренировок в астрогации”.
Она отмела эти мысли в сторону приводя в готовность свою консоль. Когда на ней появилась и стабилизировалась астрокарта ее возбуждение испарилось, а желудок сжался. На ней отсутствовали многие подробности отображавшиеся на тактических дисплеях Хираке и капитана Бахфиша, но имевшейся информации ей было достаточно, чтобы понять, что это не учения. Появление “Воительницы” прервало ход жуткой драмы. Иконка торговца на ее карте несла транспондерный код мантикорского судна, но менее чем в четырех сотнях километров от него был еще один корабль, несший злобно-красную метку неизвестного, потенциально враждебного объекта. На неидентифицированном судне клин был активен, на торговце — нет, и алфавитно-цифровой код транспондера торговца был окаймлен пульсирующим зазубренным малиновым кольцом.
— Уверенная идентификация торговца, шкипер, — четко доложила лейтенант-коммандер Хираке. — Он есть в нашем реестре: мантикорское торговое судно “Гордость Грифона”. Корабль картеля Диллингэма, все точно. Пять с половиной миллионов тонн, чистый грузовоз, без помещений для пассажиров. Он передает Код Семнадцать.
Невидимый холодный ветерок пронесся по мостику, когда доклад тактика подтвердил то, что они все уже и так видели. Код Семнадцать был аварийным сигналом, означавшим: “Меня берут на абордаж пираты”.
— Дальность до цели? — Тенор капитана Бахфиша больше не гнусавил. Он был отрывистым, холодным и четким. Хонор бросила взгляд через плечо. Капитан сидел в своем кресле, выпрямившись, но расслабив плечи, скрестив ноги, и пристально смотрел на тактический дисплей висевший перед креслом. Взгляд темных глаз на его худом лице более не был хмурым. Они были горящими, свирепыми глазами хищника. Хонор повернулась к собственному дисплею с легкой дрожью.