А вот сейчас, когда оно минуты назад подползало к моей руке, меня за горло схватил такой ужас, что узри я подобного вновь рядом с собой, уже бы начал всерьёз паниковать и желать отсюда убраться. А потом ещё и машину бы на дезинсекцию отправил, не дай бог занести такую мохнатую ядовитую тварь в Екатеринбург!
– Убивать паука – очень плохая примета, – только и сказал на это Георгий, – Особенно в этих краях. Ладно, идём, – вздохнул он, глядя на то, что осталось от существа после моей подошвы, а я судорожно озирался, нет ли где ещё таких монстров.
Они хоть и серые, но на сухой выцветшей траве всё равно виднеются плохо, не контрастно, можно и не сразу заметить. Вот в экзотариуме при зоопарке, где я тоже никогда при виде таких существ никого из них не боялся, я видел, например, чёрного или тёмно-бурого с яркими рыжими полосочками вдоль лапок, такой был бы крайне заметен на многих наших пейзажах. А, которого раздавил, тот ещё мастер маскировки.
– Вот-вот, идём поскорее! – мне тоже не терпелось убраться, вдруг у них здесь гнездо, – Ты ж не собираешься ему могилку копать и хоронить, – усмехнулся я, пытаясь отвлечься от накрывшего меня страха перед пауками.
– Теперь точно дождь пойдёт, – как-то обречённо произнёс участковый, словно всерьёз верил, как маленький ребёнок, что погодный эффект может быть связан с убийством маленького членистоногого.
Да они же тут, небось, повсюду. Кого птица склюёт, кого лошадь копытом раздавит, кого ещё чем-нибудь пришибёт, у нас что, дождь непрерывно связан с циклом жизни пауков? Боюсь, он бы тогда шёл вечность, не переставая, а тут солнце вон так всю траву выжгло за «бабье лето», сам ещё помню эти солнечные и даже душные деньки. Даже не знаю, где было полегче их переносить, у нас в городе, или вот здесь, в сельской местности.
– Да ничего, небо хмурое, но не настолько мрачное, – был уверен я в обратном, – Просто облачный сегодня день. Ливней в сводке погоды не обещалось, – полез я заодно в телефон перепроверить.
По дороге в деревеньку Лузенину нам попадалось ещё несколько пауков. Благо, соломенных. Видя их, оставленных на полях, как стражей, я мысленно погружался уже в местную культуру, сам себе додумывая какие-то ритуальные пляски, похожие на тарантеллу, расположение домов от центра во все стороны с улочками в форме паутины и иное почитание этих созданий.
Наверняка у прях есть даже какие-нибудь напевы или молитвы к Богу-Пауку, чтобы пряжа хорошо прялась, чтоб никто не растрепал, чтоб нити не рвались, чтоб узор ровным шёл. Пауки-то в этом искусстве мастера, куда нам до всех их тонкостей. Охватывавший меня изнутри после случившегося ужас сосуществовал теперь уже бок о бок с трепетным почтением в попытках разобраться в истоках местной культуры.
Кто для них паук, если это реально здешний лохматый тарантул, почти незаметный на полях, со своим уникальным орнаментом по серой шёрстке. Он и творец мира, и реальное существо, способное забрать жизнь. Не знаю уж, что там про слабый яд говорил мне этот страж правопорядка, но в допотопные времена у людей и иммунитет был явно послабее. Пока те, кто выживал после паучьих укусов, не наплодили потомков, а те, также покусанные, своё следующее поколение, смерти ещё как могли случаться.
Не знаю уж, как менялся уклад местной жизни, если даже электричество до сих пор в ряд деревень не провели, но сельскую культуру, особенно, когда дело касается каких-то обрядов и верований, нам, городским, иногда понять попросту не суждено. Сказки и суеверия здесь вполне реальные исторические события и обязательно сбывающаяся магия.
Здесь гадают на суженных, предсказывают погоду по закату, а не по сводке из выпуска новостей. Это совсем иная жизнь, где доминирующее навязанное христианство сосуществует с давними языческими культами, где по-прежнему уважают домовых, задабривают полевых и леших, где по ночам по-настоящему страшно, но не от темноты, а от того, кого она способна скрывать.
Эта деревенская глубинка – буквально дорога в параллельный мир, где все живут в привычном укладе год за годом, столетие за столетием. И пока где-то там возводят нефтяные вышки, открывают кабельные телеканалы и запускают спутники в космос, здесь по-прежнему водят хороводы вокруг соломенных пауков и верят, что убийство живого членистоногого может привлечь неудачу и ненастье.