Становилось немного не по себе от всего этого, а день, тем временем, из-за плохой погоды уже постепенно двигался к вечеру. Не понятно, как я собираюсь возвращаться. Пару часов мы потратим на Лузенину и Волки, потом обратно до машины, до поворота на… как их там… Марийские Карши, вроде. И сто семьдесят километров обратно. Ладно уж, никаких звонков в пути, поеду на большой скорости, включу фары. Что нам, впервые что ль возвращаться из какой-то глухомани на ночь глядя? Мне-то ночь не страшна, со мной технологии. Будет свет автомобиля, под рукой всегда телефон с выходом в Интернет. Это даже лучше чем пафосная кобура с понтовым пистолетом, между прочим.
Однако же, при входе на территорию деревни задор мой весьма поубавился. От моста мы повернули в правую часть и тут же завидели сидевшую на земле старуху, молящуюся на небо, надевшую платье задом наперёд, так как когда она кланялась, были видны крупные вздутые пузыри у неё на спине из-под не застёгнутой ткани.
– Дело неладное, – сразу шепнул я участковому.
– Кузьминишна, ты что ль? – щурясь, признавал её тот, так как в каждой деревне определённо со многими общался, а то и вовсе запоминал всех и каждого, кто знает, насколько феноменальная у этого человека память.
– Пеньков! – вскрикнула она, – Беги давай отсюдова! Беда в деревне! Ах! А-а-й! – постанывала полноватая старушка с тёмно-зелёным в белый узор платком на голове, причём не как косынка, а то, что называется «завязанный восьмёркой».
– И тебя борщевик потрепал что ль? Экая напасть! – притопнул Георгий.
– Да какой борщевик, беду мы на себя накликали! Ой, неразумные! – причитала и буквально рыдала сморщенная старая женщина, задирая руки к небу и кланяясь, – Милостивая матушка, прости! Пощади!
– Да вон ж у тебя вся спина в ожогах пузыриться, – отвечал ей участковый, оглядываясь и на творящийся вокруг хаос.
Одни изуродованные бегали между домами по улочкам, что-то выкрикивая, другие, более здорового вида, будто бы их гоняли. Из-за ставней раздавалось разноголосые визгов, матерная брань и звуки битой посуды, словно в каждом доме гремел какой-то семейный скандал или даже соседские разборки. Всё это под завывания и резкий лай прикованных к будкам собак и топот творящейся снаружи беготни.
– Боже правый, – ахнул я, разглядывая эти крупные волдыри на старческой коже, аж вздрогнул, когда на мгновение показалось такое, о чём и фантазировать было немыслимо.
– Да что стряслось-то? Всё с ума посходили? – с возмущением повышал голос Георгий Владимирович
– Тебе ли не знать, какое жаркое лето было… – кручинилась старушка, – Видать, птиц многих от наших земель отвадило, припекло. Никто паучат мелких не пожирал, расплодились мизгири серые повсюду! То ребёнка цапнет, то на скотине сидит, то к рыбаку заползёт, пока ждёт-сидит на бережке… Ну, и решили эти дураки всё в свои руки взять, наубивали пауков за весь сентябрь, а теперь расплачиваемся! – вновь задрала она руки ввысь, – Атла-Наша, матушка, пощади души грешные! – причитала она, не то ругаясь, не то произнося имя своей богини.
– Да вы серьёзно? – теперь уже не выдержал я, – Проказа за убийство пауков? Да, наверное, ползучие твари сами болели какой-то заразой. Вы их лупили лаптями там, сапогами, чем ещё. На себе таскали потом эту заразу, сами заболели, – взывал я к рациональному объяснению.
– Товарищ подполковник, – звонил уже своему начальству Георгий, – Майор Паньков, старший участковый, да. Мне прям целую бригаду в Лузенину и, может, сразу по обе стороны. Творится чертовщина, бьют друг друга и окна в избах заодно. Надо разбираться, задерживать. Врачей сюда и санэпидемстанцию тоже бы, все в язвах, ожогах, у нас тут борщевик, ну вы про ЧП в Ачите уже наслышаны сами, да. Такое во всех деревнях к северу, – сообщал он, хотя на самом деле в двух ближайших от поворота по нашему пути, на удивление, признаков эпидемии не наблюдалось.
– Это уже явно не борщевик, – проговорил я вслух, но не ему, говорящему по телефону, и даже не старухе, а так, сам для себя.
– Сейчас ещё «Волков» проверим и разворачиваемся, – говорил он подполковнику, – Да, в Ачите буду уточнять у врачей ещё, детей эвакуировали? Пусть автобусы сюда везут, тут в деревнях то же самое, да. Без докторов нашим лучше не соваться, кооперируйтесь там по возможности. Нет-нет, ваше личное присутствие ни к чему, незачем подвергать себя такой опасности. Руководите дистанционно, а мы будем справляться. Да, маски пусть нашим сотрудникам раздадут. Ага, карнавальные, товарищ подполковник, – находил он ещё время пошутить, – Медицинские стерильные, может, тут и не борщевик вовсе, а может, всё разом. Чувствовал я, эта аномальная жара нам ещё аукнется… Да, буду в Ачите, отзвонюсь и доложу обстановку.