Договориться с ними я даже не стал пробовать. Какой смысл, когда снаружи лежат тела их товарищей? Достаточно поставить себя на их место, чтобы понять их желание поквитаться с парочкой чужаков, устроивших кровавую бойню. А вот том, что не сдержал себя в руках я жалел сильно. К сожалению, этот срыв рано или поздно случился бы. Всё то время, пока шёл по берегу, строил плот, спускался по реке, общался с моряками на корабле - внутри меня сжималась пружина ожидания неприятностей. И едва только появился повод, как тут же я сорвался. Недаром даже для подготовленных спецназовцев существуют реабилитационные периоды, когда они находятся под присмотром психологов, живут в санаториях, проходят врачебные комиссии. В интернете на Земле мне приходилось пару раз видеть записи, в которых «диванные войны» поливали помоями современных солдат на эту тему, мол, в прошлом не было психологов и аналитиков, но никто из вояк не сходил с ума и не кончал жизнь самоубийством. Да, не было, но нет и записей того, сколько народу было отправлено на эшафот или было зарезано бывшими товарищами, когда у кого-то сносило «крышу». Что же до антидепрессантов и психологов, то они замещались морем алкоголя и доступными женщинами. Эти два пункта и в двадцать первом веке с успехом применяются, чтобы снять напряжение. К сожалению, ничего из этого у меня и Ани не было под рукой. Отсюда и результат со стражей. И то, что голова отказалась работать, когда девушка решила прихватить семена – это последствия всё той же причины подступающего нервного срыва. Ведь думать надо было, что не просто так охрана здесь в таком количестве патрулирует, не только ради защиты деревьев и коконов с нитями. Хуже всего, если моя жена войдёт, так сказать, во вкус. Дело даже не в желании пощекотать нервы смертельной дракой, а в жестокости, к которой все рано или поздно привыкают. К сожалению, женщины и дети не просто привыкают, а начинают сначала жестокость искать, а потом самостоятельно творить. Это доказанный факт.
- Ань, попробуй только пробить щит, - обратился я к жене, выбросив лишнии мысли из головы. – И не перестарайся, ведь если ты потеряешь сознание от отката, то мне одному против толпы придётся тяжело.
- Угу, - кивнула та в ответ и тут же с двух рук запустила во врагов дымящиеся белые ленты криочар.
А вот дальше случилась крупная неприятность: при столкновении чар неприятельских магов и заклинаний Ани случился мощный взрыв. Взрывной волной нас всех раскидало в разные стороны. Разлетелись даже те камни, которые я собирал перед появлением врагов для создания големов. Сорвало растительность и грязь со стен, пола и потолка. И всем этим завалило нас. Мало того, всё вокруг затряслось, каменные плиты под ногами задрожали, как при землетрясении в три-четыре балла. Несколько блоков выпали из кладки на потолке и только чудом не упали на меня или Аню.
Мой амулет с честью выдержал взрыв и последующую эквилибристику. Но после этого энергии в нём осталось совсем чуть-чуть. Его защиты хватит на слабенькое заклинание или на один удар вражеского меча.
Но врагам было много хуже. Часть их улетела за угол коридора, маги и передовая группа обнялись со стенами. И для простых воинов это столкновение оказалось фатальным. Одному магу очень удачно на голову упал камень, размозжив ту в кровавую кашу. Второй маг успел прийти в себя куда быстрее меня и с низкого старта на четырёх костях удрать в сторону выхода. А вот до третьего я добрался раньше, чем он очухался, и успел дважды ударить мечом в грудь, в самое сердце.
- Не надо, я сам, - оставил я Аню, когда та решила ко мне присоединиться в грязном и кровавом деле добивания раненых и оглушённых стражников. Закончив с неприятными обязанностями, я ввернулся к прерванному занятию - созданию големов. И тут я увидел нечто интересное, возможно, шанс на спасение.
Взрывом сорвало всё то, что здесь росло веками, жило и умирало, превращаясь в перегной, а ещё все эти заросли скрывали за собой каменную дверь в стене коридора. Мало того, противовесы сместились при сотрясении, что привело к частичному открытию тайного прохода. Каменная дверь была настолько искусно замаскирована под кладку, что отличить её от соседнего участка стены было невозможно. Но сейчас, когда она ушла в потолок, открыв полуметровую щель между полом и своим нижним краем, вся скрытность пропала.
Это точно был наш шанс оставить врагов, караулящих нас снаружи, с большим носом. Главное, чтобы там был проход, а не глухое помещение, какая-нибудь кладовка или караулка.
Вдвоём с Аней мы подтащили несколько больших камней к двери и подсунули под неё в расчёте на то, если противовесы расклинит и каменная плита упадёт, то нас не отрежет от грязного коридора, ставшего полем боя.
Только после этого я отправил в темноту за дверью змейку. До этого опасался – а вдруг появление даже такого некрупного объекта активирует механизм закрывания двери?
- М-да, не повезло, - тяжело вздохнул я, когда получил образы-послания от своего создания.
- Что там, Вить?
- Большая комната без дверей. Или они хорошо замаскированы, и две знакомые статуи древних.
- Это рядом с которыми можно найти алмазы? – заинтересовалась жена.
- Бриллианты, если быть точнее, - поправил я её и подтвердил. - Ага, они. И больше там нет ничего.
В тайную комнату мы, всё-таки, забрались, оставив Колобка и бабочку охранять коридор. Отыскать ещё одну замаскированную дверь не удалось, хотя мы с Аней честно попытались это сделать. Зато нашли кое-что другое.
- А вот и бриллианты, - я указал на крупные сверкающие камешки на полу. Ранее они были прикрыты слоем вездесущей пыли. Но во время исследований комнатки кто-то из нас сбил её с драгоценностей. Даже слабого освещения из тёмного коридора сквозь щель у пола хватило, чтобы наши очки рассмотрели игру света на гранях.
- Странные какие-то камни, - задумчиво произнесла моя жена. – Ты посмотри-ка.
Она повертела их в руках и быстро сложила вместе. После этих манипуляций получился огромный бриллиант в виде гвоздя с острой ножкой размером с мой указательный палец и шляпкой в половину грецкого ореха.
- Странные, - согласился я с ней. – Зачем кому-то было ломать такой крупный камень и оставлять после этого здесь?!
- Может, этот кто-то хотел продать его по частям, так как в полном виде был слишком приметным? А потом просто не сумел забрать или его спугнули.
- Не знаю, не знаю, - покачал я головой. – Теперь точно не узнаешь, что здесь случилось.
Кроме пыли и странных осколков не менее странного драгоценного камня, в комнате лежали две искалеченные статуи. Они изображали воинов в странной броне, похожей на длиннополую кольчугу со стальными «досками» на груди, животе и рукавах. Головы украшали шлемы без забрал с кольчужной бармицей, наносной стрелкой и высоким шпилем на куполе. Рук у каждой было четыре. От пяток до макушки в статуях было примерно два с половиной метра, а ширина плеч около полутора метров. Никакого оружия мастер, создавший их, им не дал. Даже не «повесил» ножны с кинжалами. Ещё мы обратили внимание, что лица у статуй были разные. Одна изображала пожилого воина с морщинами и тяжёлым взглядом из-под кустистых бровей. У второй фигуры лицо было породистого аристократа с тонкими усиками и небольшой аккуратной бородкой.
Одна статуя лежала у дальней стены с огромной сквозной дырой в левой стороне груди, там, где у людей расположено сердце. Так же у неё отсутствовали две левых руки, и была сколота «игла» на шлеме. Состояние второй статуи было ещё хуже: она лишилась рук и оказалась расколота пополам в районе живота на верхнюю и нижнюю часть. И точно так же, как у первой, на месте сердца зияло отверстие. Вот только это было небольшим и аккуратным. Казалось, что оно было создано мастером в процессе изготовления статуи, а не оставлено теми вандалами, что отбивали от фигуры куски много позже. И данное отверстие полностью повторяло форму бриллианта-гвоздя.