Курок сухо щелкнул. Альфред с недовольным ворчанием опустил пистолет, и он исчез так же незаметно, как и появился. Альфред снова начал дергаться. Интересно, что при обращении с оружием он ничуть не дергался.
Толстяк выпустил мою руку, и добродушная улыбка вновь засияла на его широкой физиономии. Он похлопал себя по карману:
— Я вынул обойму. В последнее время Альфред стал ненадежен. Этот маленький негодяй мог застрелить вас.
Альфред плюхнулся в кресло и засопел. Я позволил себе снова встать поудобнее.
— Держу пари, вы испугались, — сказал Джозеф Тоуд.
Я облизал губы.
— А вы не очень-то крепки, — заметил он, ткнув меня в живот толстым пальцем.
Я отодвинулся от него.
— Во что нам обойдется эта шутка? — добродушно спросил он.
— Пройдемте в мой кабинет, — предложил я.
Я повернулся к ним спиной и проследовал в кабинет. Это было нелегко, но я сделал над собой усилие и даже взмок при этом. Я зашел за свой письменный стол и встал там. Мистер Тоуд безмятежно направился следом за мной в кабинет, а за ним двинулся, дергаясь, красноглазый юнец.
— У вас тут нет комикса? — полюбопытствовал Тоуд. — Чтобы занять Альфреда.
— Сядьте, — указал я на кресло, — сейчас посмотрю.
Он начал усаживаться, а я в этот момент рывком открыл ящик и нащупал рукоятку «люгера», потом осторожно вытащил его, глядя на Альфреда. Но тот даже не посмотрел в мою сторону, он изучал потолок и продолжал дергаться.
— Вот комикс, который у меня есть, — показал я свой «люгер».
— Он вам не понадобится, — добродушно обронил толстяк.
— Тем лучше. Но на всякий случай он будет здесь. И учтите, он-то заряжен. Продемонстрировать?
Толстяк встревожился:
— Жаль, что вы восприняли всё близко к сердцу. Я так привык к Альфреду, что почти не замечаю его. Может, вы правы. Возможно, нужно что-то предпринять в отношении него.
— Да, но это следовало бы вам сделать раньше, до прихода сюда, — заявил я. — Теперь уже поздно.
— Подождите, мистер Марлоу.
Он вытянул руку, и я с размаху ударил по ней «люгером». На его пальце остался порез. Он отдернул руку и пососал палец.
— Эй, погодите! Альфред — мой племянник, сын моей сестры. Я приглядываю за ним. По правде говоря, он и мухи не обидит.
— Когда вы в следующий раз придете сюда, я приготовлю для него муху, — сказал я, — тогда и посмотрим.
— Не надо так, мистер. Прошу вас, не надо. У меня есть для вас одно хорошее предложение…
— Заткнитесь, — процедил я сквозь зубы, садясь.
Лицо мое горело, и я чувствовал себя, как пьяный. Мне было трудно говорить, но, взяв себя в руки, я медленно и хрипло произнес:
— Один друг поведал мне о парне, с которым попробовали разыграть шутку вроде вашей. Этот парень сидел за столом, как и я, и также держал в руке оружие. По другую сторону стола сидели двое мужчин, как вы с Альфредом. Парень в какой-то момент потерял самообладание и не говоря ни слова дважды выстрелил вниз, прямо в то место, где находится ваш живот.
Толстяк позеленел и хотел встать, но, раздумав, вынул из кармана грязноватый носовой платок и вытер им лицо.
— Вы это видели в кино, — сказал он.
— Допустим, — согласился я. — Но сценарист фильма говорил мне, что эта история взята из жизни.
Я положил «люгер» перед собой на стол и выдал почти непринужденным голосом:
— Вам следует осторожнее обращаться с огнестрельным оружием, мистер Тоуд. Может, вам неизвестно, но человеку бывает неприятно, когда — ему в физиономию суют пистолет сорок пятого калибра, особенно если он не знает, что тот не заряжен. Это доставило мне пару досадных минут, а я еще с утра не подкреплялся морфием.
Тоуд прищурившись, внимательно разглядывал меня. Альфред встал, подошел к другому креслу, пнул его ногой и уселся, прислонившись грязной головой к стене, но его нос и руки продолжали дергаться.
— Мне говорили, что вы крепкий парень, — вымолвил Тоуд, холодно глядя на меня.
— Вам сказали неправду. Я очень чувствительный человек. Из-за любого пустяка готов лезть на стену.
— Да, понимаю.
Тоуд пристально всматривался в меня.
— Возможно, мы неправильно разыграли это. Не возражаете, если я засуну руку в карман? Я не ношу оружия.
— Валяйте, — разрешил я. — С большим удовольствием я посмотрел бы, как вы попытаетесь достать револьвер.
Он нахмурился, потом очень медленно извлек из кармана бумажник из свиной кожи и вытащил оттуда новенькую, хрустящую стодолларовую банкноту. Положив ее на край стола, он выудил еще четыре такие бумажки и расположил их в ряд на столе. Альфред выпрямился в кресле и уставился на деньги, прекратив дергаться.