— Аликс! Я надеялась встретить тебя здесь.
Повернувшись, девушка оказалась лицом к лицу с Дженни Денвер.
— Дженни! Как я рада тебя видеть! — Аликс бросилась верной подруге на шею. — Я думала, ты сейчас в Швейцарии.
— Была, до вчерашнего дня. Сегодня утром прилетела в Англию. И решила сходить вечером в оперу. Она великолепна, правда? Представить себе не могу, каково это — иметь такую восхитительную…
— Сестру? — резко закончила за подругу Аликс. И пока Дженни приходила в себя, девушка поспешила представить мистера Элтона.
Дженни не была дурой. И Аликс с облегчением вздохнула, когда подруга, делясь впечатлениями от представления, называла Нину не иначе как «твоя сестра». Когда Барри увидел в толпе знакомого и отлучился на минутку, Дженни тут же обернулась к однокласснице и спросила со всей прямотой:
— Значит, ты фигурируешь как ее сестра?
— Да. Нельзя ничего поделать. Понимаешь, Нине непозволительно иметь взрослую дочь.
— Да, понимаю.
— Но в том нет ее вины.
— Естественно. Скажи, а в жизни она такая же великолепная, как и на сцене?
— О да.
— Я бы хотела с ней познакомиться.
— Дженни, конечно! Приходи за кулисы после представления.
— Нет, милая, не получится. Я здесь с целой толпой. Мы собираемся пойти на танцы после оперы. Я подумала, может, ты и Барри… как его там? Не важно. Вы могли бы к нам присоединиться…
— Вот здорово! — Глаза Аликс радостно заблестели. Варони конечно же разрешит дочери повидаться с подругой. И вероятнее всего, девушке даже не придется упоминать, что Барри пойдет с ней. Наконец-то она сможет поболтать по душам с близким человеком! Но Дженни вдруг посмотрела на подругу с оттенком горечи.
— Я подумала… боюсь, ничего не получится, — сказала она.
— Но почему?
— Ну, я сказала некоторым друзьям из моей компании, что встречу в опере дочь Варони. Но если ты вынуждена скрывать правду… думаю, тебе лучше не показываться.
— Ты права. Я никуда не иду. К тому же Барри не должен узнать, что я дочь Нины, а не сестра. — Аликс чуть не разрыдалась от горького разочарования.
— Мне жаль. — Дженни с нежностью взглянула на подругу. А затем, не удержавшись, спросила: — Наверное, у тебя очень одинокая жизнь?
— Немного. Но я столько получаю взамен!
— Конечно.
Они замолчали. И пропасть непонимания начала расти. Затем Дженни попрощалась и ушла к своим друзьям.
Аликс вдруг почувствовала себя самой одинокой на свете. И хотя она не присоединилась к Дженни и ее друзьям лишь по случайности, во всем этом было нечто символическое.
Вокруг нее ходили люди, возвращались на свои места в оркестровой яме музыканты, но Аликс чувствовала себя одинокой даже посреди моря людей.
Какому миру она принадлежит? Не блистательному окружению по ту сторону рампы, но уже и не спокойному, тихому мирку старых друзей.
Девушка в панике смотрела по сторонам в поисках ответа на свой вопрос. Ни одного знакомого лица… И в этот миг увидела Барри Элтона.
Барри! Как она могла забыть о нем! И все вновь стало на свои места. С замиранием сердца Аликс смотрела, как он приближается — высокий, стройный блондин с озорным блеском серых глаз.
Барри вернулся к ней. Теперь все будет хорошо.
Глава 5
— Так ты идешь со мной на ужин? — бросил он с хитрой улыбкой, плюхаясь в кресло.
— Не знаю… Мы можем подождать и посмотреть, как станут развиваться события?
— Можем, — разрешил мужчина. — О нет. Сюда идет Прескотт. Думаю, мне придется исчезнуть.
— Не обязательно. Твое место лучше. Отдай ей свой билет.
Барри внял совету и без зазрения совести обратился к секретарше певицы:
— Прескотт, мое место намного лучше — на три ряда выше и находится ближе к центру. Не желаешь поменяться?
Секретарша кисло улыбнулась:
— Не возражаю. Посмотрев «Тоску» бесчисленное количество раз, не нуждаешься, чтобы кто-то держал тебя за руку во время финальной сцены.
— Большое спасибо. Взамен я клянусь присмотреть за нервами мисс Аликс.
— На вашем месте, — сухо заметила Прескотт, — я начала бы с момента, когда тенор обращается к звездам. Лично я, слушая этот отрывок, беспокоюсь за сохранность своей нервной системы. — И она гордо удалилась.
Аликс с сомнением посмотрела секретарше вслед.
— А мне показалось, что тенор хорошо исполнял свои партии, — осмелилась высказаться девушка.
— Да, бывало и похуже, — заметил Барри. — Но мне еще не доводилось слышать, как Прескотт хвалит певца, который бы не ладил с Морлингом.
— Почему?