— Это другое дело, — возразил Шамси. — Много ли нужно оружия караульщикам?
— Вот именно! — оживился Хабибулла. — Караульщики-то и не смогут защищать ваше добро. Они могут спугнуть бродягу, базарного вора, но, конечно, не боятся этих караульщиков те страшные люди, которые готовят поход на добро мусульман. Я имею в виду всю эту Красную гвардию, Красную Армию… Для того чтоб защищаться от этой беды, нужна большая сила… И она, признаюсь тебе, уже есть и растет с каждым днем, но нам нужно еще много людей, много оружия, — закончил Хабибулла таинственным шепотом, приведя Шамси в полное смятение.
Спустя несколько дней Хабибулла снова заговорил на эту тему.
— Хорошие мусульмане уже давно помогают нам вооружаться, помогают кто чем может — оружием, деньгами, обмундированием. Ты знаешь, конечно, шорное дело Габибова? Так вот, он пожертвовал для мусульманского конного полка двести стремян и металлических частей для седел. Командир дивизии объявил ему благодарность в газете.
Шамси нерешительно заметил:
— У Габибова — седла да стремена, а кому, скажи, нужны на войне мои ковры?
— И все же ты мог бы выполнить долг мусульманина и это не стоило бы тебе ни копейки!
— Каким это образом? — заинтересовался Шамси.
— А вот каким… — Хабибулла понизил голос и, озираясь, хотя в комнате никого, кроме них двоих, не было, промолвил: — Ты должен спрятать у себя в доме часть оружия.
Шамси отшатнулся и замахал руками:
— Аллах меня упаси!
— Да ведь не стрелять тебя просят, а только спрятать оружие, — вразумляюще шептал Хабибулла. — Пусть ружья мирно лежат у тебя в доме, а когда придет время, мы их возьмем у тебя, и они тебя же защитят от большевиков.
Шамси вспомнил о Бале-младшем и решительно произнес:
— Нет, нет, я на это ни за что не пойду!..
Каждый день приходил Хабибулла к своему другу.
Они все о чем-то шептались, спорили, запершись в комнате для гостей, и тотчас умолкали, едва Баджи с подносом в руках подходила к дверям. О чем шептались они, о чем спорили? В чем так усердно убеждал мусаватист ковроторговца? Какие заветные тайны так тщательно охраняли они от нее, простой девчонки, из милости взятой в дом?
Подыскивая, по заданию «мусавата», оружейные базы для готовящегося выступления, Хабибулла не случайно остановил свой выбор на доме Шамси. Дом этот находился в середине участка, где надлежало действовать Хабибулле во время выступления, а также невдалеке от Исмаилие, мусаватского центра, с которым необходимо было поддерживать связь. Вместе с тем дом этот принадлежал человеку, не занимавшемуся политикой, и это избавляло его сейчас от подозрений.
Изо дня в день убеждал Хабибулла своего друга спрятать оружие.
— Смотри, Шамси, как бы ты не раскаялся в своем упорстве, — сказал он однажды, теряя терпение. — Не понимаешь разве, что навлечешь гнев видных мусульман, если не пойдешь с ними в ногу?
Угроза прозвучала в этих словах.
«Пожалуй, и впрямь опасно идти против воли больших людей, — подумал Шамси встревоженно. — Еще объявят бойкот магазину и пустят меня по миру».
И под напором всех уговоров, угроз и растущих тревожных слухов Шамси решился: «Шайтан сними, с этими ружьями, — пусть спрячет их в моем подвале! А в драку все равно не полезу».
Как-то ночью Баджи разбудил стук дверной колотушки. Стук был негромкий, но Баджи, спавшая на галерее, услышала его. Она сбежала во двор, чтобы узнать, кто стучит, и к удивлению своему натолкнулась у двери на Шамси. Он был в теплом бешмете, в папахе — по-видимому, он еще не ложился спать.
— Я сам открою… — сказал Шамси сердито, возясь со щеколдой. Руки у него дрожали.
«Что это с ним?» — удивилась Баджи.
Шамси вышел в переулок и осмотрелся. Баджи выглянула за дверь. Ночь была темная, но Баджи различила невдалеке силуэт арбы и двух мужчин, волочащих к дому какой-то тюк.
«Наверно, товар привезли», — решила Баджи.
То, что товар привезли ночью, не вызывало у нее удивления: в последние месяцы, избегая голодных свидетелей, торговцы нередко перевозили товар по ночам. Но ей показалось странным, что такой небольшой мешок двое мужчин тащили с трудом.
Положив мешок за порог дома, они тотчас исчезли.
— Помоги мне! — приказал Шамси Баджи.
Баджи взялась за мешок. В нем что-то звякнуло. Стаскивая мешок в подвал, Баджи пыталась нащупать содержимое: что-то длинное и твердое.
«Ружья!» — мелькнуло в ее голове.
Так вот о чем все эти дни шептался Шамси со своим другом!