Я опустила глаза - в моей ладони лежали бусы. Деревянные, уже довольно старые, краска, когда-то яркая, потемнела и кое-где облезла. Но вещь явно покупная, видно по замочку, такого в этом селе не делали.
- Но... зачем? - удивилась я.
- Орив подарил их мне, когда предложение сделал, - глядя на бусы, не на меня, ответила Марийда. - Сказал ещё тогда в шутку: «Подаришь их нашей старшей дочери на свадьбу». Ты не старшая, да и не свадьба у тебя, но... возьми.
- Что? - ахнула я, не веря своим ушам.
Марийда подняла глаза, встретилась со мной взглядом, в котором я увидела боль -старую, не проходящую.
- Я родила двенадцать детей, и пятерых из них схоронила. И очень благодарна богам и старой Кризанте, что не шестерых.
Я смотрела на ту, что когда-то дала мне жизнь, и не могла вымолвить ни слова. Всё, что смогла, это выдохнуть:
- Как?..
- Как я узнала? - отлично поняла мой вопрос Марийда. - Ты с моей Пандой - одно лицо. Мало кто заметил бы сходство семимесячного младенца и двухлетней девочки, но только не мать.
- Так давно? - поразилась я. Она ведь никогда, ни словом, ни чем иным не давала понять, что знает, кто я такая. - Вы сразу поняли, что я?..
- Что ты - моя дочь? - озвучила Марийда то, чего я сказать не смогла. - Не сразу, хотя заподозрила, но уверена всё же не была. А потом увидела вот это.
И она взяла меня за другую руку, развернув её ладонью вверх. А потом осторожно, едва касаясь, провела пальцем по шраму, пересекавшему её.
- Именно здесь была рана у моей Лунды, нанесённая рукой повитухи, пометившей младшего близнеца. Эта рана мне потом долго в кошмарах снилась.
- А кто-то ещё?.. - мне почему-то не хватало дыхания заканчивать свои вопросы.
- Нет, больше никто не знает. Я понимала, насколько это опасно, и скрывала ото всех своё знание. Но теперь, когда опасности нет... Вы точно хотите уехать? У вас с Джуни ведь есть семьи...
- У нас есть семья, - кивнула я. - Но не здесь. Простите.
Я ничего не чувствовала ни к этой женщине, когда-то меня родившей, ни к отцу, отдавшему меня жрецу, ни к четверым братьям и двум сёстрам. Ни ненависти - у них не было выбора, - ни любви. Возможно, к Марийде я испытывала жалость, но не более.
Семья у меня была другая. Дружная и сплочённая, такой её сделал бабушка. Я наблюдала за семьями, в которые приходила сначала помогать бабушке, а потом лечить людей вместо неё. Видела ссоры, склоки, драки. Родные братья и сёстры порой ненавидели друг друга, конкурируя за лишний кусок, лучшую вещь, родительское внимание.
У нас было не так. Мы знали, что являемся опорой друг для друга, что только в единстве наше спасение, только объединившись, мы выживем в этом мире. В нас не текла общая кровь, но мы были роднее кровных родственников.
- Я понимаю, - кивнула Марийда. - Но если что - помни, мой дом всегда для тебя открыт.
- Спасибо, - кивнула я, точно зная, что никогда сюда не вернусь. Просто не буду знать, как после этого откровения общаться со своей кровной, но не родной семьёй. - Прощайте.
- Храни тебя боги, - кивнула Марийда, не пытаясь больше меня коснуться.
Я развернулась и вышла на улицу. Джуни, увидев меня, махнула рукой стайке ребятишек и подбежала ко мне. Мы скорым шагом направились к дому деда Петра и бабки Мореты, возле которого оставили свою Дымку.
- Уилли, а что это? - спросила Джуни, попытавшаяся взять меня за руку и обнаружившая, что я что-то сжимаю в кулаке.
- Бусы, - я раскрыла ладонь, показывая подарок. - Марийда дала мне. На память.
- Твоя мама? - оглянувшись, не слышит ли кто наш разговор, шепнула Джуни.
- Да. Оказывается, она знала всё это время. Догадалась по шраму.
Я ждала ещё вопросов, но их не было. Джуни замолчала, словно что-то обдумывая. Молча мы дошли до Дымки и поехали домой. Где-то на полпути я не выдержала.
- Знаешь, она предложила мне остаться. Раньше было опасно, но теперь мы ведь можем открыться всем. Никто уже не станет нас убивать, как детей лесного демона.
- А ты?.. Что ты решила? - мне показалось, что голосок сестрёнки перехватило от испуга, но лица её я не видела, она сидела за моей спиной, а для того серьёзного разговора, который я затеяла, мне нужно было видеть её лицо.
- Давай-ка немного пройдёмся, время у нас есть, - предложила я и первой спрыгнула с Дымки. Джуни последовала за мной, и мы пошли по лесной тропе, ведя кобылку в поводу.
- Я отказалась. - Кажется, Джуни облегчённо выдохнула. - И не только потому, что не чувствую никакой привязанности к кровной родне - даже пожелай я с ними остаться, я бы не смогла. Я дала слово Поузи поехать с ней. И я не могу бросить Крофа - ему-то оставаться не с кем. И хотя он уверен, что уже взрослый, я всё равно должна о нём позаботиться.