Так, теперь по поводу адмирала Тагге: то, что нужно спасти эту светлую голову — даже не вопрос: такими кадрами умные политики зря не разбрасываются. — Надо подумать, как это сделать с максимальной пользой для себя. Трибунала Таркину Кассио Тагге, как и вся его семья, не простит — и это хорошо: принципа «разделяй и властвуй» еще никто не отменял. Сейчас Таркин поневоле союзник Сидиуса, и деваться ему некуда — но, хорошо иметь противовес и ему, на будущее. Тагге… его лучше перевести в армейские структуры: и образование соответствующее есть, и боевой опыт генералы во внимание примут — ну, и в игру «армия против флота» господа генералы играть просто обожают. — Опального адмирала, благодаря которому, на самом деле, и удалось избежать полного разгрома, армейские генералы примут в свою среду без проблем. По отдельности все эти группы и фракции в высшем командовании Республики, слабые и зависимые от воли и поддержки Канцлера, выглядят гораздо лучше, чем намечавшийся до этого «широкий альянс военных»…
Ситх просматривал доклады и сводки, размышлял, анализировал — и строил планы. По Силе от этого шла легкая и практически совсем незаметная рядом, на Корусанте, «рябь» — которая обещала небывалый по силе шторм где-то там, в безбрежном океане галактики. Те, кто хорошо чувствовал Силу, могли уловить лишь далекие предвестия этого шторма, но понять — где и когда именно он разразиться, даже им было не дано.
Таллисибет давно уже потеряла направление: их аэроспидер то нырял куда-то вглубь корусантских каньонов, называемых здесь словом «улица», то взмывал ввысь — и летел прямиком через монолитные коробки кварталов планеты-города. — Девушка и без того плохо знала, где и что находится здесь за пределами Храма — ну, кроме разве самых важных мест на планете, вроде здания Сената или чего то подобного. Бесконечные формации городских кварталов — от горизонта до горизонта, сменялись промзонами и посадочными полями космодромов. Притом, что на местности она всегда ориентировалась прекрасно, и безошибочно находила нужное направление, этот огромный экуменополис подавлял ее своими размерами — в бесконечном городе под названием Корусант все дороги вели… в город! Остальные названия, что выдавал на своем экране маршрутизатор аэроспидера, ей ничего не говорили. Когда они, вместе с рыцарем Кийрас Брэк, спускались вниз, к ангарам, Таллисибет думала, что сейчас увидит этот самый «корабль» — какую-нибудь лохань, вроде «Барлоза». — В самом лучшем случае: что-то подобное «Гозанти». А еще, познакомиться с командой, в которую входила ее новый Мастер — она ведь не ослышалась там, в своем бывшем жилище: ее снова берут в падаваны? Что это за команда: сколько там разумных, и все ли они джедаи — смысл слов женщины-грана был какой-то… неопределенный. Ладно, Сила с ней! — самое главное, что теперь точно не будет никаких Корпусов Обслуживания. — Тайного кошмара любого юнлинга и падавана в Храме. Все ее сумбурные мысли разбились о грубую реальность: под словом «транспорт» мастер Брэк, похоже, имела обычный обшарпанный аэроспидер — модель явно не новая, и наверняка принадлежащая Храму. Эта ее теория тут же нашла подтверждение: один из храмовых дроидов что-то проскрипел на бинарном — Кийрас его, кажется, отлично поняла — и протянул ей ключ-карту. Джедайка устроилась за панелью управления, вставила ключ-карту в приемник и кивнула Таллисибет, приглашая ее занять место рядом с собой — и, заодно посоветовала держать свой тощий вещмешок покрепче: полетят, мол, они с ветерком! После этого активировала ключ-карту, и, махнув рукой замершему у ворот скваду клонов-караульных, вдавила акселератор до упора. Помятый жизнью аппарат рванул с места так, как будто собирался принять участие в гонках «Бунта Ив классик» — намереваясь если и не победить, то хотя бы побороться за призовые места! Откуда только у этого рыдвана, которому не меньше сотни лет, прыть взялась. Куда они направлялись, девушка могла только гадать — но вопросы она не желала задавать из принципа: главная добродетель падавана, это терпение! — Что-что, а это в нее вколотили накрепко. Кийрас, кажется, забавляло подспудное любопытство своей подопечной — наконец она сжалилась.