— Трофимоф-ф? — повторил я, припоминая, что это было полным именем Прохора. Прохор Трофимов; наверное, не стоило мне называть его по имени без спросу. Впрочем, он явно не был против. — Ладно, почему бы и не отправиться сейчас?
По очереди переговорив с Минори и Робертом, я доверил девушке сообщить охране, что мы вот-вот уедем. Пришлось отправиться домой, где я спешно принял душ по словам Беттани, для кого-то, собирающегося заниматься важными делами, запашок у меня так себе.
Но зачем меня впихнули в формальный костюм? Что-то я не припоминаю, чтобы у нас была назначена хоть одна встреча на вечер или завтрашнее утро.
— Пока мы в Токио, п-постарайтесь оставлять хорошее впечатление, — нервно объяснила Минори. — Всегда... На всякий случай.
Подумав, я кивнул. Совсем забыл о том, что люди могут на меня смотреть; с тех пор, как я оказался в новом теле, старые привычки начали забываться. Особенно учитывая то, как не похожи моя прежняя жизнь и вялое существование Сабуро.
Стоя в ванной перед большим зеркалом, я спросил:
— Минори... Это нормально, что я не чувствую себя собой?
Должно быть, мне ужасно хотелось с кем-нибудь об этом поговорить. Не то чтобы Минори была плохим выбором, но я тут же пожалел, что поднял эту тему. Я привык держать такое в себе. Да и не возникало раньше таких вопросов — раньше всё течение моей жизни казалось естественным и нормальным.
А теперь я просто проживаю жизнь за кого-то другого.
— Все меняются со временем. С этим ничего не поделать, — помедлив, ответила Минори, возясь с моим галстуком; поверх ошейника он действительно казался настоящей удавкой. — Знаете, вы хороший человек. Разве это не главное?
Я пожал плечами. Хороший? Ничего хорошего я не делаю; скорее, просто теку по течению, чтобы узнать, куда меня всё это приведёт.
Но в чём-то Минори была права — я уже никуда не денусь. А это значит, что лучше бы мне прекратить задаваться бессмысленными вопросами и сосредоточиться на делах насущных.
— Вы в порядке? — нахмурилась Минори, заглядывая мне в глаза. — Простите... я не очень хорошо поддерживаю людей. Мне жаль.
— Не за что извиняться. Спасибо, — ответил я.
— Чего вы там застряли? Все уже готовы, и только один модник не может выбрать рубашку, да?— раздался голос Роберта, без зазрения совести ворвавшегося в комнату. Тут же его лицо приобрело тот самый дразнящий вид: губы растянулись в широкой улыбке, а глаза изогнулись дугой.— О, я что-то прервал? Уже ухожу. Меня тут не было, можете продолжать!
Он прошмыгнул обратно в коридор, громко хихикая. Я закатил глаза. Что-то мне подсказывает, что он не сам ушёл на вольные хлеба — да его точно выперли из дома. Как вообще кто-то может жить с этим?
Побагровевшая — намного более красная, чем обычно, если быть точным, — Минори пискнула:
— Ч-что он сказал?
По лицу Роберта было сложно не догадаться, но Минори смотрела на меня умоляющим взглядом, и я махнул рукой:
— Ничего особенного, нас просто уже ждут. Пора ехать.
Девушка кивнула, резко обошла меня и выскочила из ванной. Да уж, легко её смутить.
Я нежно фыркнул, прежде чем ущипнуть себя за нос. Глупые юношеские гормоны.
Наконец мы были готовы к отъезду. Минори нервно бегала между тремя чёрными автомобилями, проверяя, всё ли собрано. Хотя, было ли у нас много багажа?
Погодите, чей это огромный светильник в виде розового слона с крыльями, и какого хрена мы тащим его с собой? Косясь в сторону багажника, я глянул на Роберта; тот отвёл взгляд, тихо что-то насвистывая.
Удивительно, и этот человек добрался до Оясимы налегке?
Конечно де, совсем скоро на него налетела Минори. Она не была фурией, и её попытки сделать сердитое лицо были смешными, но эта девушка усела быть настойчивой; они с Робертом напряжённо переговаривались на английском, пока я наблюдал издалека.
— Я-то думал, они поладят, — раздался голос позади меня. Я обернулся, обнаружив Прохора, уставшего и бледного. Последние сутки были напряжёнными. Кому ещё выпала участь охранять, а потом и разыскивать Джуна?
— Честно говоря, я тоже. Звёзды не сошлись, — произнёс я. — Как давно ты спал?
Прохор поморщился.
— Сожалею...
— Да почему все думают, что мне нравится, когда они извиняются? — буркнул я. — Не смей садиться за руль, понял? И лучше проспись. Ты мне нужен работоспособным, а не таким. Если будешь изводить себя, это никому не поможет.
— Спасибо. Я постараюсь, — лицо мужчины заметно посветлело, и он несмело улыбнулся. — Вы очень великодушны.