— Нальешь, не откажусь, конечно, — не стал он отказываться, — в холодильнике по-моему какая-то закуска должна лежать.
Я и вытащил все, что случилось в холодильнике (кстати, тоже какая-то раритетная модель Дженерал Электрик, 50-х годов, не позже), а именно — кусок соленой рыбы, странный сыр, похожий на кавказский и бутылку минеральной воды. Стаканы тут тоже обнаружились в необходимом количестве и даже достаточно чистые. Я набулькал в них столичной водки на два пальца в каждый и спросил:
— У вас тут как, принято чокаться? И тосты произносить?
— По обстоятельствам, — ответил Теофилло, — так что поступай, как тебе нравится.
— Ну тогда за вашу замечательную страну, — лаконично ответил я и мы дружно выпили.
— Это что за рыба-то? — спросил я, бросив в рот кусочек, отхваченный от большого куска.
— Марлин, — кратко ответил Теофилло, — которого Хемигуэй ловил… ну то есть не он, а его герой…
— Ясно, — сказал я, — вкусная штука. А как у вас тут жизнь-то вообще протекает?
Глава 8
Вива Куба-2
Вива Куба-2
— Сложно, — коротенько обрисовал он ситуацию, — то белая полоса, то черная.
— А зарплаты у вас тут какие в среднем? — продолжил интересоваться я, — если не секрет?
— Да какой там секрет, — он махнул левой рукой, одновременно выливая в себя рюмку правой рукой,- эти цифры в Гранме регулярно печатают — что-то в районе сотни песо в месяц.
— Это ж сколько в рублях-то будет, — озаботился я, а он тут же мне помог.
— Девяносто рублей где-то…
— Не густо.
— Ну да, поменьше, чем в Союзе, но у нас и цены не такие, особенно если на рынке все покупать.
— Я еще слышал, у вас какие-то параллельные валюты ходят, типа наших сертификатов в Березку, — осторожно продолжил тему я.
— Ну есть, как не быть, — мы уже выпили по третьей рюмке, поэтому язык у Теофилло развязался, — целых три штуки, сертификат А, красного цвета, сертификат Б, зеленого, плюс доллары тоже ходят совершенно свободно.
— А рубли?
— С этим сложнее… лучше в банке поменять, могу посоветовать, где.
— Хорошо, — кивнул я и тут же задал следующий вопрос, — а чем отличается красный сертификат от зеленого?
Но ответа я не успел услышать, потому что зазвенел телефон, мирно спавший на холодильнике Дженерал Электрик модели Монитор-Топ, если я не ошибся. Я встал и поднял трубку.
— Товарищ Балашофф? — было сказано мне оттуда с весьма ощутимым латиноамериканским прононсом.
— Так точно, — отрапортовал я, — он самый.
— Вас будет ожидать прием в первой клинической больнице завтра в девять часов утра. Машину прислать?
— А это далеко от… (я натужно вспомнил адрес, продиктованный Теофилло) от улица Калле-66?
— Десять минут пешком, — сообщили мне.
— Ну тогда никакой машины не надо, сам дойду… подготовка какая-то нужна? — не смог не задать я такой вопросик.
— С утра не ешьте ничего, только жидкости, больше ничего, — и на этом мы прекратили общение с неизвестным гражданином.
— Ну как там договорились? — спросил Теофилло.
— Завтра в девять утра в госпитале имени Хосе Марти. Утром ничего не есть, вот собственно и все…
— Ну и отлично, тогда стоит прикончить эту бутылку, — логично предложил он, а я не нашел причину отказать.
— А чего у вас так уважают этого Хосе Марти? — пришел мне в голову такой неожиданный вопрос.
— Ну как же, — взволновался Теофилло, — это ж наш классик одновременно и литературы, и революционной борьбы. Примерно как ваш Максим Горький, если б он заодно организовал какую-нибудь из русских революций. В конце 19 века еще поднял знамя борьбы против испанских колонизаторов… да и американцев он не жаловал особо, предупреждал, что ничего хорошего от них ждать не следует.
— Серьезный товарищ, — согласился я, — а еще такой вот вопрос — революция 59 года свергла Батисту же? Верно?
— Да, Рубена Фульхенсио Батисту-и-Сальвадор, — подтвердил он.
— Тяжелый у вас имена, — признался я, — черт ногу сломит. Ну ладно, чем таким этот Батиста так не угодил кубинцам?
— Ну ты вообще темный, — даже развеселился Теофилло, — в нашей истории. Этот Батиста сделал из Кубы филиал американской Коза Ностры… слышал про такое?
— Итальянская мафия, — пробормотал я, — обосновавшаяся в Нью-Йорке.
— В Чикаго и Флориде тоже. Главари этой самой мафии в открытую жили у нас в Гаване, владели отелями и ночными клубами, чувствовали, короче говоря, себя как дома. А крышевал все это Батиста… за это ему Лаки Лучано, например, подарил золотой унитаз и шкатуку с колумбийскими изумрудами.