Задыхаясь, на ватных от усталости ногах, сильно натерев промежность мокрыми кальсонами, добежал, наконец, до конца зарослей. Немцы сюда ещё не добрались, но от села к деревьям решительно приближались с пару десятков вооружённых мужиков, в окружении гарцующих на конях мальчишек. И что-то Лёха сильно сомневался, что это было местное сопротивление. Скорее уж наоборот. А потому, забыв о натёртой мошонке, рухнул на пузо и быстро, быстро – пока не подошли – пополз в сторону видневшейся неподалёку межи.
Добравшись до густого, высокого бурьяна, огляделся – ловушка! Вокруг поля. Следующие лесные заросли начинались метров через триста открытого пространства. Прокрался до дальнего конца межи. Наблюдая за врагом в прицел винтовки, залёг.
Минут через пять подъехала легковушка в сопровождении двух, с солдатами в кузовах, грузовиков. Вылезшие из легковой машины офицеры, «поручкались» с гражданскими. Обслуга установила столы, стулья, разложила еду. Один из «местных», видимо старший, раскланявшись, выставил перед немцами корзину, видимо, с пищей домашней. Ещё раз «поручкались», расселись. Стоявший рядом офицер по команде, отданной взмахом перчатки сидящего начальника, надув щёки, громко просвистел в свисток. Приказ дублировали по цепочке десятки подчинённых, огласив округу переливчатыми трелями и лающими командами на немецком языке. Солдаты, стройной цепью, двинулись к зарослям. В разрыве, где должны были идти местные добровольцы, наблюдалась неразбериха: селяне, столпившись, никак не могли разобраться, как в ту цепь построиться. Лёшка от души потешился, пока подскочивший к толпе возомнивших себя солдатами крестьян старший пинками и криками не навёл порядок в рядах своего воинства. Наконец, с запозданием, пошли и эти.
Тихо радуясь своей удаче, равнодушно прислушиваясь к редким выстрелам из чащи, лежал часа полтора. Напрягали лишь офицеры с обслугой, решившие превратить Лёхину межу в туалет. Ну и пусть – значит, считают место безопасным, прочёсывать не станут. А и чего обыскивать-то? Сто метров уходящего в поле бурьяна?
Первыми из-за деревьев гордо выскочили «местные». Впереди себя селяне гнали двух испуганных, с разбитыми в кровь лицами, пареньков в изорванной военной форме. Шедшие следом немецкие пехотинцы тоже вели пленных – десятка полтора солдат и командиров. Лёшка напрягся: он и подумать не мог, что в лесу скрывалось столько народа.
Солдатам дали команду на отдых. Десятка два из них, ломанувшись к Лёшкиному укрытию, изрядно загадили бурьян. Пленных, по одному, подводили на допрос к офицерам. Двоих, погрузив в подошедшие за солдатами грузовики, немцы забрали с собой. Остальные так и остались сидеть на земле, в окружении вооружённых крестьян.
Расправа началась, как только уехали офицеры: избивая, на пленных накинулись сразу со всех сторон! В ход шли приклады, штыки, палки… Кто-то, из-за травы Алексею невидимый, истошно завыл! Последний грузовик, по требованию солдат в кузове, остановился. Выскочили три возмущённых фашиста. Подошли. О чём-то на повышенных тонах долго спорили с местными. Наконец, получив заверения от часто крестящихся мужиков, успокоились. И, оборвав вой лежащего на земле бедолаги выстрелом из карабина в упор, уехали.
«Селяне», в стойке сусликов, внимательно следили за скрывающейся из вида машиной. Только ручкой не махали. Оставшись же одни, принялись измываться над пленными с ещё большей яростью.
Ну да не дал им Лёшка такой возможности! Первую обойму по мельтешившим в прицеле телам отстрелял почти очередью. Кое-кто не понял! Глядя на лежащих в траве, более догадливых товарищей, превратившись в столбы, тревожно замерли четверо. Неспешно поменяв магазин, достал двоих. Остальные – упали сами… Конные хлопцы рванули в разные стороны: кто к селу, а кто и вслед немцам. По ним стрелять не стал – дети ещё.
Путь к лесу, откуда пришёл, перекрывало лежащее в траве ополчение. Жаль, до него было ближе, ну да ничего – побежал к дальним деревьям. После первых выстрелов за спиной, уже на полпути к цели, свалился. Занял позицию. Сзади за Алексеем бежало пятеро красноармейцев. Высунувшись из травы, по ним часто палили «местные». Трое из бегущих ребят свалились сразу. Двоих оставшихся спас Лёха, на пару душ сократив количество стрелков. Селяне в основном притихли. Остался один, видимо, самый азартный: паренёк, привстав на колено, не заботясь о маскировке, скоро щёлкал из винтовки в Лёшкину сторону.