Выбрать главу

— Мне даже в голову не пришло.

— Потому что человеческая часть в тебе давно победила то, что было от киборга. Эндрю только завершил процесс.

Дэн свернулся вокруг Туу-Тикки клубком.

— У тебя юбка приятно пахнет. Ты вся приятно пахнешь.

— Это духи.

— И твой табак. Мне нравится запах. Успокаивает.

— Это хорошо. И то, что ты больше не боишься прикосновений, тоже хорошо.

— Я знаю, что вы не причините мне боли.

— Ты и про команду это знал.

— Но не чувствовал. А тут — чувствую. Это потому, что вы не люди. Людям я не доверяю.

— Люди очень разные.

— Все равно. И вы никогда не сердитесь, не кричите и не угрожаете.

— Ну, идея Таи о конюшне тебя сегодня напугала.

— Ты почувствовала?

— Конечно.

Дэн взял Туу-Тикки за руку.

— Ты поэтому сказала, что такие вещи наскоком не решаются?

— Да. Хотя мысль очень хорошая.

— Почему? Я никогда не работал с животными. Никогда не видел живых лошадей. Ничего о них не знаю. И я сейчас подумал — все эти человеческие коммуникации… Я в них ничего не понимаю. Как будто людям недостаточно просто говорить по делу. А я не понимаю, почему, и не понимаю, когда и о чем говорить не по делу. Тем более с чужими людьми. Теду и Полине было достаточно того, что я слушаю.

— Этого многим достаточно. Но людям еще нужно, чтобы другие помнили о том, что для них важно. Если человек много говорит о своих детях, задай про них вопрос, когда у вас будет деловая беседа. В самом начале, сразу после приветствия. Человеку будет приятно, он проникнется к тебе расположением. Если человеку важны его домашние животные, спроси о них. Если работа или хобби — о работе или хобби. Только твой интерес должен быть искренним. Такие вещи сближают и создают более прочные социальные связи, чем чисто деловые взаимодействия.

— А если я знаю, что буду взаимодействовать с этим человеком только один раз?

— Тогда такие личные беседы не обязательны. Но если ты предполагаешь закрепить и продолжить контакт, они нужны.

— Я не знал.

— Теперь знаешь.

— Спасибо. Этого мне никто еще не объяснял.

— Люди редко задумываются о таких вещах.

— Но ты задумываешься. Потому что ты не человек?

— Потому что когда объясняешь ребенку что-то, что кажется тебе очевидным, понимаешь, что это вовсе не очевидно.

— Тогда объясни мне, почему ты хочешь, чтобы я работал на конюшне.

— На ранчо «Белый ветер».

— Ну да. Тебе это зачем-то нужно.

— Ты не против, если я закурю? — спросила Туу-Тикки.

— Не против. Я же говорил, мне нравится запах.

Духи принесли трубку, табак и зажигалку. Туу-Тикки закурила. Дым пах черносливом и натуральной выделанной кожей.

— Мы дружим с Линдой и Лусом Шмидтами, это владельцы ранчо. Мы с Таей учились там ездить верхом, у них Тая держит свою лошадь. Они хорошие люди и занимаются нужным и интересным делом — разводят лошадей, дают уроки верховой езды, сдают лошадей в аренду ролевикам и реконструкторам. У них несколько работников. Один уже состарился и скоро не сможет работать.

— Гарри, я помню.

— Скоро он уйдет. Найти человека на такую работу сложно: нужно желание работать с лошадьми, нужна физическая сила — там много тяжелой немеханизированной работы, да и ранчо далеко от города и мунициальным транспортом туда не добраться. Если бы ты согласился работать там, это бы была существенная помощь людям, которые для нас важны. Но это только одна сторона монеты.

— А вторая?

— Ты привык к самостоятельности. К тому, что ты зарабатываешь деньги. Чем дальше, тем тяжелее тебе будет полностью зависеть от нас. Кроме того, работа с животными врачует душевные раны. Животное не предаст, не разлюбит, не обидит ни нечаянно, ни нарочно. Вдобавок там тебя научат ездить верхом, а это здорово.

— Когда я смогу себя обеспечивать, мне надо будет жить отдельно? — напряженно спросил Дэн.

— Нет, солнышко, что ты! Конечно, нет. Чем бы ты ни занимался, где бы ни работал, ты всегда можешь жить в этом доме.

— Но ваши выросшие дети все живут отдельно.

— Они так захотели. Дети вырастают и покидают родителей, чтобы жить своей жизнью.

— Думаешь, я тоже вырасту?

— Рано или поздно.

— И захочу свою семью?

— Это не обязательно. Лерой давно живет отдельно, но семьи у него нет. Есть друзья, есть коллеги, есть приятели.

— Почему?

— Ну вот такой он у нас.

— Нет скрипта создания семьи?

— Возможно. Но Лерой еще и асексуален, то есть у него нет потребности в сексе с кем-то, а секс — важная составляющая в семейных отношениях. Если он найдет другого асексуала, с которым захочет жить вместе, у него будет семья. Пока не нашел. Но, мне кажется, он ищет.

— Киборги программно асексуальны. И у меня нет скрипта создания семьи. Хотя мне уже восемь.

— У тебя неоткуда взяться скриптам. Их создают с опорой на значимых взрослых, а первый значимый взрослый в твоей жизни появился, когда тебе было уже семь. Хозяева не считаются.

— Но я могу научиться у вас с Греном.

— Можешь, — согласилась Туу-Тикки. — И программный контроль с твоего тела снят, так что, если судить по твоим братьям, асексуальность — не твой вариант. Они в этом отношении весьма активны.

— Ты про Дани и Дэниэла?

— Про них.

— Я другой.

— Но у вас много общего.

— Включая кровь ши?

— Да. У тебя она есть и, пожалуй, не меньше, чем у Дани. Она активируется понемногу. Ты заметил, у тебя поменялись глаза?

— Я думал, мне показалось. Я никогда не присматривался к своим глазам. Мне было неинтересно.

— Они были просто голубые, когда ты только попал сюда. Сейчас у тебя вокруг зрачка кольцо чистой зелени, а внешняя сторона радужки стала ярко-черной. Трехцветные глаза — признак ши.

— Тогда почему у вас с Греном они просто синие?

— Не просто, — Туу-Тикки наклонилась над Дэном и он всмотрелся.

Черное кольцо вокруг радужки. Глубокий, насыщенный синий цвет в середине. И ярко-голубое, как небо, узкое кольцо вокруг зрачка.

— Ох, — выдохнул Дэн. — Красиво. И что, люди не будут этого замечать?

— Трехцветные глаза у людей встречаются. У того же Лероя — золото, серый и черный. Хотя в нем тоже есть примесь крови ши. У Таи просто серо-синие глаза, у Элиаса — серые с черным, у Алекса — зеленые с черным, у Оуэна — карие с зеленью.

— Алекса я не видел.

— Он аспирант в Массачусетском технологическом университете. Это на другом конце страны. Он так занят, что даже на каникулы не приезжает. Только звонит.

— Ты скучаешь?

— Немного. Остальные-то живут в этом городе.

— Я тоже скучаю по Теду и Полине, — признался Дэн. — И по команде.

— Ты мог бы вернуться. Поймаем Эшу и Дани, накрутим им хвосты…

Дэн помотал головой.

— Я не хочу.

— Все еще обижен на них?

— Просто не хочу, — коротко сказал Дэн. — У меня исчезли почти все шрамы и слишком быстро растут волосы, — неожиданно сообщил он. — Отчего? Это неестественно.

Туу-Тикки улыбнулась ему.

— Ты пьешь воду, через которую пропущен поток Живой Жизни, — объяснила она. — Каждый день. Он воссоздает твое тело по исходной форме. Медленно и неотвратимо.

— Зачем? — удивился Дэн. — Я здоров. Шрамы — это просто косметический дефект. Он ни на что не влияют.

— Ну, скажем, затем, что я так захотела, — призналась Туу-Тикки. — Ты можешь перестать, если тебе не нравится.

Дэн хмыкнул.

— Мне просто было странно. И что, мне теперь всегда пить эту воду?

— Еще месяц. У тебя что-то неладное с зубами.

Дэн хмыкнул снова и признался:

— У меня просто остался последний зубной ряд. Боевым киборгам закладывают по пять комплектов зубных зародышей на передние зубы и по четыре на моляры. И что, снова будет по пять комплектов?

— Видимо, — согласилась Туу-Тикки. — Так что ешь побольше сыра и вообще продуктов, богатых кальцием.