— Что сразу я? — возмутился навигатор. — Это вообще кто?
— Днэт, нвгтр нш, — сообщил Михалыч.
— Это Дэн, — радостно сказал Ланс. — Он живой!
Вениамин тяжело вздохнул.
— Это Дэн, наш пропавший навигатор, — ответил он Воронцову.
— Тоже киборг? — с подозрением спросил тот.
— Да. DEX-6, — кивнул капитан. — Очень хороший навигатор.
— И что с ним случилось? Вот только не говорите, что его сорвало и что вы его сдали в DEX-компани. Я уже понял, что вы своих сорванных киборгов социализируете и к делу пристраиваете. Кстати, он как-то очень похож на одного DEXа с «Черной Звезды», был там такой рыжий.
— Это он и есть, — сказал Вениамин. — Сбежал с «Черной Звезды», прибился к нам…
— Ну офигеть, — высказался Воронцов. — То есть я рад, что он выжил и все такое… Только за что он извиняется?
Никто не успел ответить: Маша открыла окно с видеозаписью, на которой Дэн, босой, в джинсах и свитере, шел по коридору и выходил в шлюз. Выходил и не возвращался.
— Это что? — не понял Воронцов. — Это он что, в открытый космос вышел, что ли?
— Мы думали, да, — ответил Станислав Федотович. — Маша, откуда письмо?
— Адресат определен как «Дом Смерти и Возрождения», Земля Новем, — ответила Маша. — В базе данных такого объекта не обнаружено.
— Что за черт?!
— Это Дэн, — в очередной раз повторил Ланс. — Он живой. И лошадь живая.
Ланс еще раз перечитал письмо, почесал в затылке и велел:
— Маша, напиши ответ: «Привет, Дэн. Это Ланс. У нас все в порядке. Я очень боялся, что ты умер. Хорошо, что ты не умер. Я по тебе скучаю. Воронцов меня не обижает. У него в паспортной карточке такие же имя и фамилия, как у тебя. Он говорит, что он тебя знает. Капитан очень переживал и сердился, когда ты пропал. Доктор говорил, что это он не уследил. Михалыч тоже переживал. Полина плакала. Ты ей тоже напиши. Как зовут твою лошадь? Что ты делаешь? Тебя там не обижают? Ланс». Маша, отправляй.
И прежде, чем кто-то успел сказать хоть слово, письмо ушло — куда-то.
========== 16 ==========
Тед сидел в кресле, сжав в кулаках височные пряди. До жути хотелось напиться. Напротив, на диване, плакала Полина. Плакала больше от облечения, но Теду от этого лучше не становилось.
Он не думал об этом, гнал от себя мысли — пока с ним не связался Станислав Федотович и не сообщил, что Дэн исчез с корабля в открытом космосе глубокой ночью. Полине Тед не сказал — не сразу сказал, не хотел беспокоить беременную жену. Но в груди поселился ком. И совесть подсказывала, что все не так просто. Что не случайно Дэн вышел в шлюз. Что-то случилось с ним, что-то очень плохое. А Тед даже не заметил. Влюбленный, одурманенный потрясающим сексом, тем, что у него будет семья и ребенок — не заметил ничего. Не подумал.
Потом на экране плакал Ланс, рассказывая, что все хорошо, что у него отлично получается пилотировать. Рассказывал и плакал. Потому что Дэна больше не было. Нигде. Ланс рассказал, что после свадьбы Дэн был очень-очень спокойный. Но Тед-то отлично знал, что Дэн — это тихий омут с чертями до самого дна. Ланс утирал кулаком сопли, как нормальный пятилетний мальчишка, и Тед в который раз подумал, что биологический возраст почти ничего не значит для киборга — только реальный, от даты выпуска. Лансу было почти пять лет. Дэну — восемь с половиной. Восемь с половиной лет, из которых семь он прожил отнюдь не в нормальных человеческих условиях. Дэн научился изображать взрослого, но был ли он и вправду взрослым? Или просто хорошо скрытничал и притворялся?
Это он, Тед, был виноват в том, что Дэн погиб. Да что уж там, перед собой надо быть честным: поведение Теда привело к самоубийству друга, который оказался куда более хрупким и ранимым, чем привык всем показывать. Надо было подумать не головкой, а головой, и достать презервативы. Надо было хотя бы спросить у Полины, предохраняется ли она. Надо было оставлять Полину на Новом Бобруйске с матерью и не уходить с «Мозгоеда». Дэну было бы легче. И не надо было сгружать на него подготовку к свадьбе и все эти бесконечные разговоры. Потому что, если по правде, Дэн действительно понимал в человеческих отношениях даже меньше, чем обычный восьмилетний мальчишка.
Тед встал, чтобы перечитать письмо. Дэн, Дэнька, в обнимку со здоровенной черной конягой. Живой. Главное, что живой. Обиделся, конечно, и совершенно по-детски. Да и письмо о том. И главное — ведь не поспоришь. Дэнька прав. По всем пунктам.
— Не плачь, — сказал Тед, садясь рядом с Полиной и обнимая ее за плечи. — Видишь — он жив, и родителей себе нашел.
Про себя Тед подумал, что очень хотел бы посмотреть на тех родителей — на людей, которые оказались готовы вот так, сразу, усыновить биологически взрослого боевого киборга. За последние месяцы, если верить письмам Киры, такие и правда стали появляться: то тут, то там люди, в семьях которых жили «сорванные» киборги, принимали их как детей. Но их было так мало… А главное, все они имели дело с собственными телохранителями, а не с киборгами, списанными из армии. Армейские, если уж срывались, то по полной, уничтожая всех, до кого могли дотянуться. И это Теда не удивляло. Скорее удивляло то, что в свое время не сорвался на убийства Дэн.
Дэнька, Дэнька…
— Тед, — Полина всхлипнула и вытерла нос мокрым насквозь платком. — Давай напишем ему ответ.
— И куда мы его напишем? — глуховато спросил Тед. — Земля Новем — нет такой планеты. Я проверял. А «Дом Смерти и Возрождения» — это вообще за гранью.
— Значит, напишем за грань! — решительно заявила Полина. — Потому что он прав! Я не хочу, чтобы Дэнька остался для нас только «эпизодом»! Он наш друг!
Тед почесал в затылке. Пожалуй, больше, чем друг. Команда «Космического мозгоеда» была семьей — «папа»-капитан, «дяди» Михалыч и Вениамин, четверо «детишек». Двое — и правда детишки. Хорошая семья. Лучше, чем родная тедова. Лучше, чем родная полинина. Теплее, надежнее, спокойнее. Более понимающая. Более доверяющая. Даже Дэн, боевая «шестерка», пригрелся и расслабился. Наверное, тем хуже оказалось для него понять, что семья… не постоянна. Нет, он бы понял, будь он постарше, но в восемь лет… Тед покачал головой. Для него самого в этом возрасте появление сестры стало шоком и принесло дикую обиду. Но мама и папа оставались константами. А на «Мозгоеде» «мамы» не было. И капитану было, в общем, почти пофигу на то, что два члена экипажа уходят. Уходят — и нормально, за ум взялись, мозгоеды. Не пропадут.
Ну да. Пропал младший. Что он там себе передумал за это время, что варилось в его рыжей черепушке — не понять. В письме-то выводы по уже отболевшему, это видно. Но как же ему было плохо, раз он вот так вот решился покончить с собой! Это Дэнька-то, с его жизнелюбием и упорством!
— Мы сволочи, — тихо сказал Тед. — Привыкли, что он все на себе волочет, что не спать может, что тяжести таскает и вообще. Что навигатор гениальный. А он же еще ребенок, понимаешь?
Полина, с которой все это было обсуждено не раз и не два, угрюмо кивнула.
— Точно нет планеты Земля Новем?
— Совершенно точно.
— Новем — это «девять» на латыни, — сообщила Полина. — Может, Новая Земля-9? Или просто Земля-9?
— На Новой Земле-9 нет лошадей. Это океан и куча архипелагов с мелкими островами. Лошадей туда не завозили, там им бегать негде. А Земли-9 просто нет. И по ключевикам «Дом Смерти и Возрождения» я искал, нет нигде ничего такого. Я думал, это церковь какая или что-то в этом роде, но не нашел ничего. Вообще.
— Но Дэн-то есть! И он живой! И капитан говорил, он им тоже письмо прислал, а Ланс ответил!
Тед покрепче обнял жену и поцеловал ее в щеку.
— Значит, пиши, — сказал он. — Как там малышка? — он положил ладонь ей на чуть выступающий животик. — Пинается?
— Нет пока. Но уже скоро, — улыбнулась Полина. — Вот ты вернешься из рейса — и она пинаться начнет. А потом подрастет, и мы будем вместе летать. Снова. Станислав Федотович нас возьмет, уверена!