— Как ты смеешь звонить менеджеру, даже если я тебе разрешил? Почему ты такой упрямый? Впредь ничего не делай без моего разрешения. Понял?
— Понял.
Я думал о том, чтобы скинуть Ёсихиро с края утёса, но тут произошло нечто неожиданное.
Однако я всё ещё был в лучшем положении по сравнению с Нацуо. Он был на грани банкротства, и выглядел совершенно отчаявшимся.
Ёсихиро же это не беспокоило. Он просто вышел с фабрики, как будто у него не было других проблем.
— Что ты делаешь? Просто следуй за мной, — сказал Ёсихиро.
С большой неохотой я последовал за ним. Но прежде повернулся к Нацуо, чтобы успокоить:
— Не волнуйтесь! Я найду способ, чего бы мне это ни стоило. Пожалуйста, потерпите ещё немного.
Нацуо кивнул, но вяло, как будто не поверил моим словам.
Глядя на него, я обновил свою решимость. Я не мог позволить ему так обанкротиться. Обязательно найду способ спасти его фабрику.
Затем последовал за Ёсихиро и ушёл с фабрики.
Пока Ёсихиро искал фабрики для заключения нового договора, я думал, как найти способ возродить дело Нацуо. Я даже не мог думать о том, чтобы контролировать Ёсихиро.
Ёсихиро вёл переговоры с местными фабриками и требовал снизить цену на неприемлемых условиях. Разница в ценах была такой большой, что местные управляющие пришли в ярость.
— Что вы сказали? Вы собираетесь разрушить мою фабрику? Мы вообще не получим прибыли, если будем поставлять детали по такой цене, — сказал один из директоров, качая головой.
На мой взгляд, цена была слишком низкой. Она составляла около 65% от цены тайваньских запчастей. Если местные производители заключат контракт по такой цене, то наверняка понесут убытки.
Ёсихиро, возможно, несерьёзно относился к такой низкой цене. Это была его стратегия ведения переговоров. Он хотел умерить их пыл, так как имел преимущество в переговорах как покупатель.
Но это было то, на что он нацелился. Я спросил себя, чего Ёсихиро хочет здесь добиться.
Как бы я ни пытался это понять, я получал только один ответ.
Ёсихиро хотел добиться своей личной выгоды.
Он хотел заключить контракт по более низкой цене, чем я изначально предлагал. Тогда экономия от снижения цены была бы заслугой Ёсихиро. Это показало бы менеджеру и директору, что он более эффективный работник чем я.
Ёсихиро был очень жаден. Он не удовлетворялся снижением цены на 1–2%, он хотел гораздо большую разницу, которая превзошла бы мою. Для этого ему пришлось бы напугать местных директоров и контролировать их.
Я никогда не вмешивался в переговоры Ёсихиро. Моя роль заключалась в том, чтобы наблюдать за процессом.
Местные руководители понимали меня. Хотя у меня и Ёсихиро были разные взгляды, мы были в одной команде и следовали общей стратегии. Нарушать стратегию коллеги было бы нелогично.
Ёсихиро действовал лучше, чем я ожидал. Он грамотно аргументировал свою позицию перед ними, а не просто пытался снизить цену.
— Вы тоже должны понять нашу позицию, — сказал Ёсихиро. — Хотя ваши продукты прошли тестирование, но наша компания принимает на себя большой риск.
— Но ведь я не могу продавать себе в убыток, верно? — ответил директор.
— Взамен вы получите стабильный заказ на поставку, — ответил Ёсихиро. — Когда качество продукции станет стабильным, мы увеличим цену за единицу.
Несмотря на его заверения, директор не верил Ёсихиро. Сначала ему было трудно принять изменение цены. Изменить фиксированную цену позже стало бы сложнее.
Приняв условия Ёсихиро, фабрике пришлось бы выпускать продукцию низкого качества, чтобы укладываться в цену. Это привело бы к увеличению брака и расторжению контракта. В итоге — взаимное поражение.
— Я не могу на это пойти, — твёрдо сказал директор, глядя прямо в глаза Ёсихиро.
Ёсихиро сложил папки, демонстрируя своё сожаление. Он медленно поднялся со стула и, казалось, на мгновение задумался, но быстро пришёл в себя.
— Хорошо, подумайте ещё. Увидимся завтра после того, как посетим другие фабрики, — сказал он, выпрямляясь и показывая свою решимость.
Директор был обеспокоен, его лицо выражало страх перед срывом контракта. Он знал, что это может привести к катастрофическим последствиям для всей компании. Но уверенность Ёсихиро лишь возросла, и он был непреклонен.