Выбрать главу

— Лимико, коллега Синдзиро.

— Рад познакомиться, госпожа Лимико, меня зовут Токуми, — она приветливо пожала её руку.

Я чувствовал, что между ними возникла странная атмосфера, но как мужчина не мог понять, что они думают.

Токуми обменялась несколькими любезностями с Лимико, прежде чем повернулась ко мне и сказала:

— Я не смогла поблагодарить вас раньше, господин Синдзиро. Надеюсь, вы окажете мне честь и позволите угостить вас чем-нибудь в будущем.

— В этом… нет необходимости. Наверное, вы очень занята. Да и вообще, в этом не было ничего особенного, — ответил я, чувствуя неловкость от присутствия Токуми.

— Возможно, для вас это не имело большого значения, но для меня это был вопрос жизни и смерти. Если бы те грабители ранили меня в тот день, я бы сейчас здесь не стояла. Господин Синдзиро, пожалуйста, не отвергайте моё приглашение, — Токуми говорила твёрдо.

У меня не было повода для отказа, поэтому согласился.

Токуми захотела продолжить осмотр отеля, поэтому вскоре откланялась. После того как позавтракали, мы выписались и покинули отель.

По дороге в компанию я купил кучу завтраков, и когда мы уже подъезжали к офису, Лимико спросила:

— Ты спас жизнь этой женщине?

— Да, просто выбил нескольких грабителей, ничего особенного, — небрежно ответил я.

— Герой, спасающий даму? Разве после такого не начинается роман? — Лимико какое-то время сдерживалась, но в конце концов не удержалась и спросила. — У этой Токуми нет с тобой… таких отношений, верно?

— Какие отношения? — за рулём обернулся и ответил вопросом на вопрос.

— Ну, такие, как у нас… — Лимико запнулась.

Я странно улыбнулся:

— Наши отношения? Помню, кто-то говорил, что кроме как коллеги, у нас ничего нет.

Лимико стиснула зубы:

— Если не хочешь отвечать, то забудь об этом!

— Умерь своё любопытство. Сказать, что я никогда не думал о Токуми, было бы неправдой. Но мы просто знакомые.

Лимико тихо вздохнула с облегчением. Может быть, она и не знала, что Токуми видела во мне не просто знакомого?

Когда машина въехала на стоянку компании, чтобы избежать подозрений и ненужных сплетен, я припарковался на верхнем этаже, где было меньше машин.

* * *

Последующие дни для работников были довольно напряженными. Всё дело было в том, что началась осенняя выставка продукций различных компаний. На выставке были представлены не только товары, но и достижения других брендов.

Весь Международный выставочный центр Токио был украшен рекламой «Фудживара Интернешнл». Везде были изображения красавиц компании, и реклама вызывала зависть как у простых людей, так и у сотрудников других компаний.

Даже мне, самому спокойному сотруднику, приходилось собираться с духом, чтобы работать, так как начался самый напряжённый период. Тем не менее, работать было несложно, ведь всё, что мне нужно было делать, это помогать в организации мероприятий. Мне это нравилось, и я даже ощущал некоторую ностальгию, слушая знакомые иностранные языки.

На сцене, конечно, был директор Кацумото. Он вышел, чтобы произнести речь, одетый в черный костюм, белую рубашку и розовый цветок в кармане. Его появление вызвало у публики восторг и аплодисменты, создавая странную атмосферу.

Кацумото посмотрел на зрителей с привычном холодом на лице, не проявив нежности, несмотря на то что многие из присутствующих были его клиентами и партнерами. Это не вызвало у них недовольства, потому что он имел на это полное право; в конце концов, деньги решают всё! Даже если он высокомерен, его репутация оправдывает поведение.

— Сегодня я впервые выступаю с речью с тех пор, как занял пост председателя совета директоров и генерального директора компании.

Когда в зале воцарилась тишина, Кацумото продолжил:

— Не люблю произносить речи и не интересуюсь сценариями, написанными кем-то другим. Поэтому я буду краток.

Я собирался незаметно выскользнуть, чтобы пообедать, как вдруг зазвонил телефон. Проверив — оказалось, что это Линако. Она прислала сообщение с просьбой встретиться в отеле неподалеку от выставочного центра. Это было неожиданно, ведь раньше она всегда звонила, даже если была чем-то недовольна. Похоже, злость в ней еще не утихла, или, возможно, она просто не пыталась её сдерживать.