– Но другие, из вашей морской династии… Их можно позвать на подмогу.
– Забудь о других! – Моран поднялся с трона, не выпуская из рук кубка с вином. В королевской мантии он смотрелся великолепно. Очень статный, высокий, хорошо сложен и силен. А еще говорили, что он чудовище – выродок от союза принцессы и водяного монстра. На чудовище он был совсем не похож. Да и на водяного тоже. Разве только на ушах поблескивал золотой налет вроде рыбьих чешуек, и коралловый венец как будто рос прямо из головы. В остальном Моран совершенство, кроме одного мелкого пункта.
– Вы ведь младший сын, – осторожно напомнил Рамиро. – В альманахе королей записано, что у вас есть шестеро старших братьев. Даже перечислены их имена. Принято, что трон наследует тот, кто родился первым. Если только он жив.
– Старшие братья остались в своих владениях, – не стал отрицать наследник.
– Они придут на помощь, если вы их кликнете из бездны?
– Они не ходят вообще. Но вот если нужно приплыть… – он многозначно изогнул красивые дуги бровей. У Морана были выразительные фиалковые глаза под ободком из ресниц цвета золота, но от его взгляда Рамиро прошиб озноб.
– Официально запишем их, как калек, чтобы таким образом объяснить, почему именно к вам переходят права наследования?
– Официально они не существуют! – подчеркнуто возразил Моран. Он лишь глянул на проворную руку архивариуса, и та зависла в воздухе над бумагой, как замороженная.
– Кажется, перелом, – прошептал побелевшими губами юноша, который не мог двинуть собственной рукой. Но лекаря звать он не смел. Под тяжелым взглядом нового короля у всех отбивало и здоровье, и силу воли.
– У вас есть только я! Полагайтесь только на меня! Больше защиты ждать не от кого, а море-то прямо под окнами, – Моран криво усмехнулся и двинулся к наместнику. Звука шагов не было слышно. У него что ног нет? Или он парит над полом?
Кто знает, что за тело у него под мантией. Моран упорно отказывался примерить дублеты и кафтаны, вошедшие в моду при оквиланском дворе. За модой он не следит. Зато лицо у него божественно прекрасно. Не удивительно, учитывая то, что его мать, официально покойная принцесса Лилофея, славилась дивной красотой.
Рамиро подумал, что если б не предпочитал женщин, то при виде юного короля испытал бы дикую страсть и влюбленность, не смотря на тот страх, который ощущаешь в присутствии Морана. От его близости словно замораживает, как от пустыни льда. Так неужели он явился из моря? Вероятно, какой-то могущественный волшебник прикинулся сыном исчезнувшей когда-то в волнах принцессы. Но тогда откуда у него кольцо с печаткой Лилофеи? Это кольцо полагалось для наследника престола.
– Отец не станет вас защищать, – смилостивился до подробных объяснений Моран. – Все из-за давнего конфликта по поводу невесты.
– Помню! Неприятное было дело, – согласил Рамиро. Сам он этого, разумеется, не видел. История была давняя. Зато все подробности были записаны в архивах и хрониках королевства. Жаль, лишь бумага в местных хранилищах местами промокала, и некоторые строчки невозможно потом было восстановить. Что поделаешь, влажность воздуха тут слишком насыщенная. Зато Рамиро был в курсе событий, хоть и не детально. Поэтому замечание Морана оценил:
– Не уступив в мелочи кому-то, сложно потом рассчитывать на его великодушие.
Пришлось отчитываться перед ним за ошибки тех, кто умер задолго до появления самого Рамиро на свет.
– Дело в том, – Рамиро переминался с ноги на ногу. Ему только кажется, что под мантией короля клубятся скользкие щупальца, а на полу остаются влажные следы? Нет, наверное, не кажется, учитывая то, чей он сынок.
– Понимаете ли, ваше величество. Не знаю, как у вас, на морских просторах, но у нас, в Оквилании, не положено отдавать единственную принцессу кому попало по первому же требованию.
– Для вас могущественный царь это кто попало? – Моран отхлебнул вина. Если только фиолетовую жидкость в его бокале можно было назвать вином? Если это и сорт вина, то точно колдовской.
– К тому же владыка морей посетовал, что требований было больше сотни до того, как ему пришлось применить силу.
У Рамиро ухнуло сердце. Он назвал своего отца официальным титулом. Видно, отношения у них в семье не такие дружеские, чтобы Моран мог призвать родных на помощь.
– Боюсь, государство сейчас в плачевном состоянии. У нас от силы наберется десять кораблей. А вражеская армада уже почти у крепостных стен.
Моран бросил на него выразительный взгляд. Сразу ясно под чьим надзором мы так обеднели, говорили его глаза из-под полуопущенных век.