– Их ровно шесть! – Моран обошел вокруг саркофагов. – Я думал, будет другое число. Похоже, у нас с тобой больше общего, чем я предполагал изначально.
– Для тебя является особенной цифра шесть? – изумилась Дездемона.
– Если она касается чьих-то братьев, то да, – Моран жестом отослал жрецов. Обычно они вели себя настолько горделиво, что не позволяли никому прерывать службу, но нового короля они тут же послушались и в молчании удалились.
– Я знаю, что в случае с родней число шесть может стать сущим проклятием, – признался Моран, когда рядом не осталось никого, кроме трупов. А мертвые свидетели беседы, как всем известно, не считаются.
Раньше Дездемона мечтала оказаться с красавцем-королем тет-а-тет, но сейчас она испугалась и возмутилась. Моран чем-то напоминал хладнокровного безумца, который поощряет всевозможные извращения.
– Как ты смеешь называть моих братьев проклятием? Они были единственными людьми, которые по-доброму ко мне относились.
Моран изумленно вздернул брови. В полумраке замковой крипты он выглядел одновременно и пугающим, и бесподобно красивым. Корона ему очень шла.
– На земле и в море формируются разные семьи, – после паузы вздохнул он. – Кто-то от своих семей добра не видит, а кто-то не умирает даже после смерти.
У Дездемоны на миг возникло чувство, что в шести трупах теплиться жизнь. Но все ее братья не дышали, ощущение было ложным.
– Не плачь! Больше я не позволю жителям Оквилании строить корабли и уплывать в чужие края, – пообещал Моран. – Для людей, занявшихся мореплаванием, всегда существует риск не вернуться обратно.
– Но многие хотят вести торговлю с заморскими странами. Ты им запретишь?
– Моим подданным не стоит заниматься купеческим делом и зря погибать.
– Они тоже твои подданные, – Дездемона не отрывалась от лиц мертвых братьев. – Или все твои подданные живут под водой?
Это была провокация, но Моран не рассвирепел, как она ожидала.
– Точно не там.
– Там никому не подчиняются?
– Там уже есть царь. А у меня как будто нет подданных ни там, ни здесь.
– Здесь у тебя есть рабы, целое государство запуганных рабов.
– Которые вообще меня не слушаются. Например, тебе я велел прекратить плакать.
У него что вообще нет сердца? Или есть морской комок щупалец вместо него в груди?
– Как можно не рыдать на похоронах собственных братьев? Вот ты бы…
– Если б кто-то уничтожил моих братьев, я бы дал ему награду.
Дездемона глянула на Морана так, будто он дал ей пощечину. Как можно было вообще такое ляпнуть, даже в ярости, но Моран не жалел о собственных словах.
– Ты не хочешь, чтобы они стали твоими соправителями, поэтому…
– Нет, я не хочу, чтобы они предпринимали хоть что-то.
– Почему?
– Потому что когда они что-то делают, случается беда.
Моран случайно хлестнул подолом мантии по одному из саркофагов. На миг ей показалось, что под мантией у него шевелится нечто чудовищное вместо ног.
– Трупы двигаются! – Дездемона попятилась от саркофага со старшим братом. Под его кожей что-то дергалось.
– Это морские гады, типа крабов, – разубедил ее Моран. – Они заползают под кожу и в глотку, чтобы пожрать тело изнутри. Поэтому утопленников лучше выкидывать назад в пучину, иначе паразиты обглодают их кости и станут подкарауливать уже живых жертв.
– Так почему же ты не оставил тела на берегу ждать прилива, а велел принести их сюда?
– Из-за земных традиций. На земле пышные похороны поощряют так же, как торжественные свадьбы. Только не думай, что ради соблюдения траура я отлажу наше бракосочетание.
– Но в Оквилании принято выдерживать траур по девятнадцать дней на каждого покойного родственника.
– Пора менять правила. Я прибыл сюда, чтобы все переиначить. Ты же не хочешь, чтобы нашу свадьбу отложили почти на год? – Моран нежно коснулся жемчужной подвески от фероньерки у нее на лбу.
Какие холодные у него пальцы! Ее лоб будто окатили ледяной водой. Дездемона отпрянула и уперлась спиной в один из саркофагов. Моран разочарованно вздохнул.
– Земные девушки так пугливы!
– Земные! Морские! О чем ты вообще толкуешь? – Дездемона хотела сорвать жемчужное ожерелье с шеи. Ей показалось, что оно начало ее душить. Тяжелое платье из зеленой парчи, отороченной соболиным мехом, оказалось слишком туго зашнурованным. Она ощутила, что задыхается.
– Не подходи близко к морю, – вдруг посоветовал Моран.
– Почему? Там опасно?
– Будущей королеве не пристало бродить по песку, как простой продавщице устриц.