Глеб ненавидел свою коллегу. Причины имелись. Полицейские из отдела говорили за ее спиной, а он предпочитал презирать Лиду молча.
Спустя сорок минут рядом припарковался черный фургон с надписью «С.Г.» (Следственная группа). Оттуда вышли сыщик (толстый мужчина с густой бородой, в черных брюках и кожаной куртке), криминалист (прыщавый юнец с серым чемоданчиком в желтой форме) и кинолог (девушка с косой и в камуфляже) с овчаркой. «Скорая помощь» остановилась неподалеку.
Две полицейские машины прибыли позже. Начальник отдела Илья Никитич подошел к Глебу. Этот душный мужик с вытянутым лицом и обвисшими щеками скорчил трагическую мину.
— Прискорбно, — процедил он, посматривая на Глеба. — Невосполнимая потеря.
— Я здесь не нужен? Моя смена закончилась, — сказал Глеб.
— Тоже так думаю…
Криминалист водрузил на треногу вытянутую палку и нажал на кнопку. Это новейшее приспособление для выявления любых улик называлось «Маяк». Из верхушки устройства полился лиловый свет, заливая место преступления. Глеб увидел следы своих ботинок, когда подходил к «Ложе». А вот другая цепочка из отпечатков обуви была как на ладони и тянулась от открытой двери водителя.
— Или мне остаться? — спросил Глеб, глядя на сыщиков, которые начали ходить по домам. — Лишние руки не помешают…
— Нет. Езжай в отделение и пиши рапорт. Он может пригодиться. Рад, что ты не поперся напролом, а обогнул тачку. Свидетели есть?
— Только тот, кто вызвал. У него и спрашивайте. Но никто не даст показания, зная, что за ним в любой момент придут. В наше время полиция плохо работает. Почему-то…
— Вечно твои тупые намеки, Глеб. Даже в такой ситуации юмор…
— Не я же на ее месте, Илья. Вы бы не упустили возможности пошутить на этот счет…
— Вали в отделение. Не хватало еще такого зоркого глаза, как у тебя в этом деле.
— И я об этом.
Глеб сел в машину и уехал. Он понимал, что разминулся с убийцей. «Маяк» наглядно показал, что к «Ложе» подошли сзади. Но почему тогда Лида стреляла через лобовое стекло? А открытая дверь? Что Лида делала здесь? Столько вопросов и так мало ответов.
Глеб подъехал к родному отделению. Белое двухэтажное здание с дубовыми дверями и гербом у главного входа особняком стояло на фоне стеклянных высоток.
Глеб просигналил на подъезде к бетонному забору. Решетчатые ворота отъехали назад. Он припарковал колымагу в углу парковки. Сонный охранник в будке вытянул руку и получил ключи, записывая другой время прибытия полицейского.
Лифт отвез Глеба на второй этаж. Там он зашел в оружейную комнату и разрядил пистолет, вытащив магазин с восемью патронами. За полтора года оружие ни разу не выстрелило. Сделал пометку в журнале и пошел в шестой кабинет. Открыв дверь, он почувствовал перемешанные запахи пота и табака. Мужчины, как бабки на базаре, вовсю смаковали убийство Лиды.
Глеб терпеть не мог здесь появляться. Окна вечно закрыты, потому что начальнику холодно, а сотрудники сидят в середине комнаты среди бумажных завалов. Никаких перегородок. Нос пробивал смрад «любителей» мыться не чаще, чем два раза в месяц. Глеб про себя называл их маргиналами и жалел, что сейчас берут тех, кто о себе позаботиться не может, не говоря уже о гражданах. Благо, реформа запущена и призвана сделать эту профессию престижной.
— О, Столик пришел! — заржал зеленолицый, ушастый худощавый секретарь.
Все дружно подхватили давнюю и заезженную шутку. Глеб натянуто улыбнулся, но, пройдя мимо своего обидчика, опрокинул на него стаканчик с остывшим кофе, стоящий на краю стола.
— Гриша, начальника нету. А я здесь.
— Ты шуток не понимаешь, Глеб? — занервничал Гриша, вытирая черные капли со своей ширинки.
— Слышать ее постоянно — это не шутка, а идиотизм. Я бы рад посмеяться, когда привяжу тебя к бамперу и покажу окрестности города. Готов к приключениям, крыса офисная?
Глеб говорил спокойным и вкрадчивым голосом. Однако все инстинктивно почувствовали нотки угрозы и сразу затихли.
— Так я и думал, — сказал он. — Дай мне ручку и лист, неандерталец. Я только с места преступления, а ты из дома, где живешь с родителями. У меня нет времени с вами шутить…
Коллеги прыснули от смеха, но делали вид, что сосредоточенно работают. Глеб подробно записал на бумаге обнаружение тела. Поставив точку, он проследовал к единственной девушке — секретарю Ильи Никитича, Галине.
— Доброй ночи, Глеб, — дружелюбно поздоровалась она.
— Привет, Галь, — сказал Глеб. — Это рапорт о происшествии.