— Зайка! Отойди от него! Садись в машину! — крикнула спешившая на помощь головорезу Марта, накидывая поверх своего спортивного костюма шубу из норки.
— Она права. А то уши обломаю, — презрительно процедил Глеб, плечом отталкивая мужика.
Сыщик пошел ей навстречу. Она резко свернула влево на парковку, где стоял черный импортный внедорожник с включенным двигателем.
— Свалил, животное! — рыкнула Марта, поскальзываясь на ледяной корке у пассажирской двери машины. — Ничего не знаю и знать не хочу!
Она с остервенением распахнула дверь и запрыгнула на диван. Едва не зашибла Глеба, когда демонстративно захлопнула тяжелую дверь.
— Тогда повесткой! — воскликнул Глеб, стараясь докричаться до Марты сквозь толстое окно автомобиля.
Она опустила стекло и выплеснула из стаканчика теплый кофе со сливками на куртку Глеба. К сожалению, брызги попали и на брюки.
— Вот твоя повестка, урод! — рассмеялась Марта, кивая тому самому мужику, который успел сесть за руль. Еще несколько секунд Глеб смотрел вслед уезжающему внедорожнику, понимая, что кофе начал остывать на морозе.
— Опрометчивый поступок, — произнес Глеб, сверкая глазами. — Очень опрометчивый.
Глеб приехал домой, чтобы переодеться. Кинул облитые напитком вещи в стиральную машинку. Надеялся, что разрекламированный стиральный порошок решит проблему с масляными пятнами. Не хотел вновь искать хорошие и качественные рубашки от фабрики «Рольма» в магазинах Мологи. Куртка отправилась следом.
На такой «теплый прием» сыщик явно не рассчитывал. Он старался правильно дышать, чтобы гнев отступил. Не мешал Глебу трезво мыслить. Но закравшаяся ненависть сильно била по самооценке. Марта сама бросила вызов тому, кто таких вольностей не прощает. Поставила себя выше других.
Глеб вернулся в управление. К его удивлению, все запрошенные документы ждали на столе. Лежавшие ровной стопкой папки пофамильно пометили карандашом.
— Оставлю это Арсению. Пусть разбирается с коллекционерами, — вслух сказал Глеб, вытаскивая нужное дело служанки.
Показания не стоили внимания, потому что он получил нужную информацию от следователя «пятнашки». Фотографии улик заинтересовали больше: вырезанное на столе слово «Мразь»; фарфоровым куклам разбили головы; порванные на лоскуты платья швырнули под кровать с разорванным матрасом; шляпы с изрезанными клочками ткани; солнцезащитные очки вдавлены в паркет. Самое главное — это драгоценности, перемешанные с сажей. Алмазы не пострадали, но на обратной стороне красивым почерком написано: «Подделка. Горный хрусталь».
Страховая компания сделала важные пометки и приложила экспертизу ювелира. Колье, кулон и браслет с якобы драгоценным камнями искусно сымитировали. Служанка не додумалась, что камин не может повлиять на сокрытие улик — не хватило температуры горения. Он весь день ломал голову над ее не логичным поведением.
Звонок телефона вернул Глеба в реальность. Он поднял трубку:
— Алло. Глеб Холодов на связи.
— Это Дина. Привет, Глеб. Еще раз.
— Ага.
— Я очень спешу. Поэтому запиши номер того детектива. Адреса не знаю, но записывай…
Глеб быстро нацарапал в блокноте местный телефонный номер.
— Прекрасно. Спасибо. Ты деда уговорила?
— Нет. Нашла в записной книжке мамы. Отец отдал ее, чтобы я общалась со своими родственниками. Они меня поддерживают. С мамой до этого не хотели разговаривать. Обзвонила незнакомые номера и наткнулась на детективное агентство «Миг права»… Связь оборвалась, а потом линия стала занята. Вот такие, Глеб, они клиентоориентированные, — хмыкнула Дина. На заднем фоне слышался рой из голосов. — Меня ждут. Увидимся.
— Благодарю.
— Пока.
Глеб положил трубку. Он боролся с желанием узнать точный адрес и навестить детектива. Однако мертвым грузом в сейфе лежали вещи Лиды. Улики представляли большую ценность, чем живой человек, который не уйдет от неформальной беседы. Обдумать дальнейшие действия и избежать конфронтации с Николаем Валерьевичем — значит выиграть время на длинной дистанции.
Бодрый и позитивный Арсений заглянул к Глебу с двумя горячими порциями шаурмы в прозрачном пакете.
— Ты читаешь мои мысли, — улыбнулся Глеб, выходя из-за стола. — Забыл пообедать. Сколько с меня?
— Нисколько, — приуныл Арсений. — Я угощаю.
— Перебьюсь. Сколько? Не тяни.