- Давным-давно, - он повернулся к морю, - на острове Кипр, возможно, именно здесь, из пены морской появилась Венера, Богиня любви. Более пятисот лет назад великий художник Сандро Боттичелли...
- Слышь, мужик, - перебила его подошедшая девушка, - шел бы ты отсюда. Если ты извращенец и чего-то хочешь, так и скажи, и нечего нам лапшу на уши вешать про какую-то Венеру из пены...
Незнакомец грустно покачал головой и ничего не ответив, собрал свой зонт, который внезапно превратился в шпагу и пошел прочь.
- Вот козел, - сказала одна из девушек, - фокусник, наверное. Не, подруга, ну ты видела? Здесь такие телки ходят, - и расхохотавшись, хлопнула себя по ягодицам, - а он про какую-то тетку на сумке нам впаривает! И не фокусник он, а извращенец, - скривила она рот, - и черт с ним! Пошли купаться, - и, схватившись за руки, они побежали к морю.
- Да, - посмотрев им вслед, произнес незнакомец, - вы правы, Черт, действительно, знает, кто ОНА, - и "растворился" в воздухе.
Хохоча, девушки с разбега прыгнули в пену набежавшей волны и ничего не услышали.
ТЯЖКОЕ БРЕМЯ ТАЛАНТА
- Начиная это исследование, - Мессир сел в кресло, - я не предполагал, насколько сложным оно окажется.
- Сложным? - с удивлением спросил стоявший рядом Азазелло. - Для вас?
- Даже для меня, - покачал головой Мессир, - да, друг мой, представь себе, даже для меня!
- Мне не совсем понятно, - почтительно сказал Азазелло, - какую цель вы преследовали, что пытались выяснить?
- Какую цель?- задумчиво сказал Мессир, - сложный вопрос. Я хотел разобраться в человеческих душах, понять, как люди думают, и попытаться осмыслить их поступки. Я решил исследовать группу людей, схожих между собой по времени и месту проживания, профессии, таланта, и разобраться, есть ли что-то общее между ними, и есть ли отличия. Для этого лучше всего подходили творческие люди, такие великие Мастера эпохи Возрождения, как - Леонардо да Винчи, Сандро Боттичелли, Рафаэль Санти, Микеланджело Буонарроти. Они жили и творили в одно время, были знакомы друг с другом, всех их объединяло великое трудолюбие, фанатичная преданность искусству и, конечно, божественный талант. Но, для сравнения и более глубокого исследования, - задумчиво продолжил Мессир, - мне был необходим Мастер из другой страны и эпохи, представитель другой художественной школы, и я остановил свой выбор на гениальном художнике "золотого века" голландской живописи, Рембрандте Харменс ван Рейне, жившим веком позже флорентийцев.
- Да, - покачал головой Азазелло, - это великие Мастера, и я понимаю, насколько тяжелым было ваше общение с ними.
- Общаться с людьми всегда сложно, - покачал головой Мессир, - особенно с художниками. Но, этим Мастерам я старался помочь: для Леонардо да Винчи я нашел модель, для апостола Иуды, Рафаэлю Санти вернул Форнарину, Микеланджело Буонарроти я отправил на "Страшный суд", Сандро Боттичелли помог разрешить сомнения, много лет мучившие его, и он сделал, наконец, нужные ему изменения в картине "Поклонение Волхвов", Рембрандта отправил в будущее, где он насладился своим триумфом и вернул ему любимую жену Саскию.
Все эти художники, люди с непростой судьбой, - Мессир опять сел в кресло, - и мне это хорошо известно, ведь я следил за ними всю жизнь. Вне зависимости от времени и места проживания, у них было много общего - отсутствие покоя и семейного счастья, стабильности и благополучия, и, наконец, изнуряющий, каторжный, всепоглощающий труд. Семей у них не было, детей тоже. Только у Рембрандта, был кратковременный период семейного счастья, но, после смерти жены и единственного сына, он быстро закончился крахом. Когда пришло время, - Мессир посмотрел вдаль, - художники покинули этот бренный мир и ушли в вечность, где я с ними встретился.
- И как закончились ваши встречи?- заинтересованно спросил Азазелло, - о чем вы говорили?
- Мы говорили об их судьбах, творчестве, наследии, - Мессир покачал головой, - несбывшихся надеждах, потерянных возможностях, неразделенной любви. Мы говорили о жизни!
И тут, - задумчиво сказал Мессир, - я предложил им прожить еще одну, новую жизнь.
- Новую жизнь? - поразился Азазелло, - как это возможно?
- Да, - продолжил Мессир, - новую! Они получили возможность самим выбрать судьбу и построить жизнь по своему желанию, так, как бы им хотелось. Но, - Мессир сделал паузу и продолжил, - у меня было было одно условие.
- И какое? - тихо спросил Азазелло.
- Нужно было забыть о прежней жизни художника, - ответил Мессир, - отказаться от тяжкого бремени таланта, который только осложнял их существование и попытаться прожить жизнь обычного человека. Иметь семью, детей, нормальную профессию, спокойную, обеспеченную старость и умереть в окружении любящих тебя родных и близких.