Но повода для насмешек не было. Ковчег поплыл, как пробка. Ной встал у руля, грациозно махая злым современникам на прощание, в то время как корабль поймал свежий южный ветер и двинулся дальше, как символ жизни. В ассирийском рассказе нет ничего, подтверждающего традиционное утверждение, будто Ной ускорил движение Ковчега, подняв фалды своего пальто. Это было бы ненужным и недостойным действием. Хотя высокие сооружения на палубе оказывали сопротивление ветру, Ковчег все-таки плыл с очень приличной скоростью.
После того, как новизна ситуации улетучилась, и на Ковчеге перестали получать удовольствие смотреть, как насмешники карабкаются на возвышенности только для того, чтобы, в конце концов, их поглотили ревущие воды, путешествие стало утомительным и неприятным. Ковчег в лучшем случае был неудобной поделкой. Он сильно кренился от ветра. Изменчивое море грубо стучало по дну, вызывая у всех на борту сильную морскую болезнь, и путешественники жалели, что не являются нечестивцами, затерявшимися в толпе на берегу.
Внутри жалкой лачуги, служившей хижиной, птицы, звери и люди беспорядочно сбились в кучу. Одна из табличек говорит не без пафоса: "Было крайне неудобно [амахарсяр] спать с бенгальским тигром, свирепо смотрящим из-за угла, и с ежиком, прижавшимся к босым ногам. И было определенно опасно, когда слон становился беспокойным или белый медведь обижался на какое-то надуманное пренебрежение".
М-р Смит собрал данные для полной карты маршрута Ноя во время многих месяцев плавания. Извилистый характер пройденного пути и эксцентричность плавания Ноя по большому счету являются доказательством того, что маститый мореплаватель, под угнетающим влиянием своего окружения, часто прибегал к пламенным духам и впадал в немощь, на которую мы, его потомки, должны набросить завесу милосердия и молчания.
Однако самым поразительным открытием стала партия табличек, которая дает фактическую и дословную расшифровку бортового журнала Ноя. Бортовой журнал, о котором Ной, как благоразумный мореплаватель, несомненно, проявлял значительную заботу, был, вероятно, завещан Симу, старшему сыну и старшему офицеру Ковчега. Части табличек, может быть, передавались из поколения в поколение среди семитских племен; и г-н Раунд высказывает мнение, что таблички в Британском музее были скопированы непосредственно с оригинальных записей, сделанных в корабельном журнале Ноя или Сима.
Г-н Раунд отправил своему бостонскому корреспонденту предварительные доказательства некоторых литографических факсимиле, которые должны проиллюстрировать предстоящую работу "Исчерпывающая история Потопа и путешествия Ноя". Следует иметь в виду, что надписи читаются слева направо, а не так, как принято в арабском и многих других семитских языках - справа налево.
Выраженная английскими символами, эта надпись читается так: ...
"...dahyarva saka ormudzi...fraharram athura uvatish...kia rich thyar avalna nyasadayram okanaus mana frabara ...gathava Hambi Humin khaysathryam nam Buhmi...pasara ki hi baga Jethyths paruvnam oazarka... Rhsayarsha ..."
В интерпретации арамейских диалектов был достигнут такой прогресс, что мистер Раундс сравнительно легко перевел тексты на наш родной язык, оставляя определенные пробелы в надписи, где связь не была очевидна:
"SCOW "AHK", ШИРОТА 4"15', ДОЛГОТА... Вода быстро падает. Вчера съели нашего последнего птеродактиля... Хэмбл Хамин [Ганнибал Хэмлин!] ... Долой цингу. Должен высадить его на берег ... ЧТ, 7-Е. Горький эль, и мастодонты все ушли. У миссис Яфет родилась еще одна пара близнецов. Все хорошо".
Важность этого обрывка потопной истории едва ли можно переоценить. Она проливает свет на три или четыре пункта, которые были малопонятны до сих пор. Рассмотрев предмет во всех деталях и сравнив приведенный отрывок с бесчисленными другими отрывками, цитировать которые у меня нет времени, мистер Смит и мистер Раундс пришли к следующим выводам.
I. Когда Ной (или Сим) сделал эту запись в бортовом журнале, Ковчег находился где-то у берегов штата Мэн. Указанная широта гарантирует этот вывод. Долготы, к сожалению, не хватает. Параллельное доказательство того, что Ной посетил берега Северной Америки, можно найти в старинной балладе, основанной на Хаббинской традиции, где единственный раз упоминается Барнегат. Ошибка, которая определяет местонахождение Арарата всего в трех милях к югу от Барнегата, несомненно, возникла из-за некоторой путаницы в расчетах Ноя - естественный результат его неблагоприятных личных привычек.