Раз индуктор опирается на конкретную информацию, то, значит, намек адресован не всем, а тем, кто этой информацией обладает. Намеки можно разделить на две группы - личные и безличные. Личные обращены к конкретному человеку или небольшой группе принимающих участие в общении конкретных людей, они применяются в реальной жизни - в дружбе и любви, в семье и на работе. Безличные намеки - это намеки в искусстве (литература, живопись и др.), причем как изображающем реальную жизнь, так и ее не изображающем (например, в фантастике), но адресованные не всем. Безличные намеки могут быть адресованы, например, профессиональной группе (например, ученые-физики), хобби-группе (велосипедисты, радиолюбители, любители демотиваторов; все примеры будут ниже приведены). Однако художники, прикрывающие трепетным листиком или нечаянной шалью половые органы, адресуются не группе, а всем, поэтому их листья и тряпочки - не намеки.
Безличный намек может быть реализован и не в искусстве, а в реальной жизни, если политик кликушествует на стадионе или уныло бубнит с экрана зомбоящика. В этом случае политик может ждать и жаждать изменения поведения (например, "культурной революции" с массовыми убийствами), а может - продолжения тихого рабского послушания. Однако и в том, и в другом случае он апеллирует к конкретной информации; хотя чаще - к мифу, который в данном случае тоже информация. Но миф этот конкретен (например, миф об осажденной крепости), и он не будет воспринят вне конкретной культуры. Разве что как материал для изучения социальным психологом.
Другой вариант безличного намека практикуется нынче в СМИ. Голова в зомбоящике изрекает: "как говориться, не теребоньте!" или "как сказано в старинном анекдоте, выкопаем". В обоих случаях это намек на неприличные анекдоты: "мамаша, не теребоньте пису, процесс проиграем" и "с этим пора кончать - штурман, выкопайте бортпроводницу".
Реплика вбок.
Идея о переносе понятия "психология" с индивида на общество реально существует: "психология" - 100 000 kGl, "социальная психология" - 2 000 kGl, то есть в 50 раз меньше. При этом под "социальной психологией" понимают две противоположные вещи - и поведение людей, обусловленное включением их в социальные группы, и - что мне кажется требует отдельного обоснования - психологические характеристики самих групп.
С понятием "психиатрия" ситуация иная, "психиатрия" - 5 200 kGl, так что "социальная психиатрия" пропорционально должна была бы собрать 100 kGl, а она собирает лишь 13 kGl - и уже все в обратную сторону. Под социальной психиатрией понимают не съезд крыши у общества, аналогичный съезду крыши у индивида, а наоборот - влияние общества на оный процесс у индивида. Хотя в бытовой речи конструкции "люди сошли с ума", "мир сошел с ума", "все сошли с ума", означающее вовсе не личный клинику, а общее больное поведение, воспринимаются как вполне реальное (в сумме 300 kGl).
Второй признак намека - нетривиальность, наличие некоторого барьера, преодоление которого доставляет удовольствие. Это принципиально важно для существования и развития "культуры намека", а способы создания надлежащего барьера можно разделить на три.
Первый способ: человек должен догадаться, "схватить", причем быстро, но не слишком быстро, оптимально - за секунду или несколько. Мозг должен заметить, что он "понял" и получить от этого удовольствие. Этим намек отличается от просто цитаты, которые тоже используют радость узнавания, но не используют "радость преодоления". Разумеется, здесь возникает сильная зависимость от конкретного индивида - что для одного тривиальная цитата, то для другого - оптимальная загадка, а третий вообще не заметит, что индуктор что-то проиндуцировал. Отбирая и приводя примеры, автор этой работы был вынужден опираться на себя. Поэтому цитаты из литературы, употребленные в демотиваторах, не дотягивают до намека - в большинстве случаев они тривиальны. Инженерные и физические шутки требуют той самой оптимальной секунды, автомобилистские и программистские шутки иногда требовали консультации с коллегами, а киношные и театральные - потребовали бы почти всегда, поэтому они и не упоминаются.
Для другого эксперта ситуация будет иной, поэтому степень объективности суждений о намеках весьма ограничена. Со временем, по мере развития культуры намека, какие-то намеки вполне могут стать внутри данной культуры традиционными, тогда эксперты делаются не нужны, но тогда и намеки перестают быть намеками. При этом денамекизация намека может произойти двумя способами - либо все уже выучили наизусть этот неприличный анекдот, на который намекает намек, либо сам текст намека стал элементом речи, а его этимологию вспоминает только Фасмер, и то с трудом.