Колдун не смотрел на слуг, он смотрел лишь на нее и улыбался. Но попятившуюся было с поклонами женщину остановил вопросом. Та тут же опустилась на колени, прижала руки к груди и пугливо, но обстоятельно ответила. Колдун кивнул и с несколько странной интонацией, будто обращался к тупому ребенку, внятно сделал несколько распоряжений.
Сама она уже согрелась и потому, может быть, чрезмерно осмелела. Ей стало вдруг интересно, о чем он говорит. Она знала, как научиться понимать любой новый язык. Для этого нужен симбионт - но все симбионты и, кажется, вообще весь расцвет технологического синергизма остался дома. Но ее еще маленькую научили, как можно сделать любую нужную вещь из огня, если, конечно, понимаешь, как эта вещь устроена. Ее больше всего интересовало устройство симбионтов, и что там простенький лингвистический... Она встала, подошла к огню и поймала ближайший лепесток огня, не дав ему улететь за братьями в пустоту и дым трубы. Погладила, как котенка, потом свертела из него обруч симбионта и сосредоточилась, вытягивая плазму в плети и пасмы венка и задавая программу всем кваркам и мюонам сгорающего и никак не могущего сгореть в ее руках газа. Надела огненный обруч на голову и повернулась к людям - теперь надо слушать. Но слушать было нечего: слуги все скорчились на коленях лицами в пол, а сам колдун, побледнев, смотрел на нее с восторгом и изумлением. Его кружевной воротник слегка дрожал. Руки тоже.
- Говори со мной, - попросила она. - Кто ты такой? Как тебя зовут? Ты - царь здешней земли?
В замке было сыро, холодно и противно. Да и средневековая, наивная роскошь занимала ее только поначалу. Как и тот факт, что она теперь здешняя царевна. Жить среди роскоши и церемоний, но без электричества так же неудобно, как носить чудовищные платья, которых, унизав и усыпав тяжелыми драгоценностями, натащили для нее так много. Пышные тяжелые, многослойные юбки до пола, жесткий панцирь корсета, узкие рукава отбивали охоту шевелиться. Из любопытства она позволила так себя нарядить, повертелась перед зеркалами, попробовала потанцевать - и тут же переоделась в свое. Потом распотрошила первое попавшееся новое золотое платье - к ужасу нянек, особенно главной, грузной старухи с маслеными поросячьими глазками - потребовала швейные принадлежности и принялась за дело. Шить она не умела, но конструировать - вполне. Возня с тяжелой тканью, тесьмой, пуговичками, крючочками и с иголками, с нитками на деревянных катушках отвлекла ее от мыслей. Колдун - ему доносили о ней все - прислал робких белошвеек, вышивальщиц и прочих мастериц. Они сперва тряслись от страха, но попривыкли быстро - смешно бояться маленькую девчонку, плохо понимающую в выкройках. Но она не лезла при них к огню, быстро училась, они - тоже, и уже к вечеру первого дня было готово очень хорошее и правильное платье. И красивое. Со всем остальным дело тоже пошло на лад. Туфельки и башмачки ей вообще все понравились с первого взгляда. А также всякие смешные, грубоватые брошечки, заколочки, подвесочки, цепочки и всякие другие украшения, переполнявшие сундучки и шкатулки в комнате с зеркалами возле спальни. Свое ненаглядное ожерелье, конечно, она не снимала никогда, но ей понравилось играть с яркими драгоценностями.
Потом стало скучно.
Потом опротивело все.
Она едва отыскала в ворохе гардеробной свое черное платье, надела и, прогнав всех нянек, затаилась в холодных, бестолково роскошных комнатах.
Домой - никак. Нельзя. Ей там - не жить. Да, дед иногда оживляет своих умных каменных детей и посылает куда-то с важными и жуткими поручениями. По мере надобности. Каменные дети не растут и не стареют. А, как страшный боеприпас, ждут своего часа в полумраке дедовского кабинета. А она и так уже слишком большая, сказал дед, мол, ей пора... Вот тогда она и прыгнула в камин. Все. Она не будет каменной куклой.
И исправить все равно ничего нельзя. Вернуться - невозможно. Хотелось плакать от беспомощности. Но что слезы - вода... Когда наступили сумерки, в комнатах стало так промозгло, что она сама - занозив об дрова палец - разожгла огонь в большом камине, притащила большую подушку и устроилась как можно ближе к огню.