Вообще-то он не чувствовал себя евреем. Национальность человека его не занимала. Когда началась кампания по борьбе с космополитами, он пожаловался Липкину, что ничего в нем еврейского нет, кроме дурацкого отчества Аронович. На что Липкин сказал, что отчество как раз ничего не доказывает: вон Баратынский. У того отчество - вообще закачаешься: Абрамович. А ведь типичный русский.
- Ты точно знаешь? - спросил повеселевший Долматовский.
- Проверь! - ответил Липкин.
Да, хороших стихов мы у Долматовского не найдем. Он и сталинскую премию в 1950 году получил за книгу "Слово о завтрашнем дне". Возможно, что дали премию не за сами по себя унылые эти стихи, а за темы, которые автор в них поднимал: победа, новые трудовые свершения, ударный труд и т.п.
Кстати, по поводу премии. Всех, кто поздравлял с ней Долматовского, поэт немедленно приглашал в ресторан "Нарва", который располагался неподалеку от "Литературки" на углу Цветного бульвара и Садового кольца. Удивленные гости приходили в ресторан, и Долматовский показывал на его вывеску: "Ресторан третьей категории". Люди смеялись: аналогия с премией становилась понятной: она была 3-й степени.
Евгений Аронович Долматовский умер 10 сентября 1994 года. Он останется в памяти своими песнями "Моя любимая", "Любимый город". "Елизавета", "Все стало вокруг голубым и зеленым", "Случайный вальс", "Дорога на Берлин", "За фабричной заставой", "Воспоминание об эскадрильи "Номандия-Неман"". Не так уж и мало, по-моему.
Аркадий Викторович Белинков был болен с детства: слабое сердце. Он даже в связи с болезнью получил домашнее образование.
Но наряду с МГУ учился в Литературном институте у Шкловского. Во время Великой Отечественной был недолгое время корреспондентом ТАСС. Входил в комиссию, занимавшуюся расследованием разрушений, причиненных фашистами историческим памятникам.
И писал роман "Черновик чувств", который читал в кругу знакомых. По доносу был арестован в 1944 году и приговорен к восьми годам лагерей. Был отправлен в Карлаг, где руководил драмкружком.
В лагере написал три произведения "Алепаульская элегия", "Антифашистский роман", "Утопический роман", за которые опять-таки по доносу был осужден на 25 лет. По первому делу был реабилитирован в 1963 году, по второму - только в 1989-м (через много, как увидим, лет после смерти).
В 1956 году Белинков закончил Литинститут и некоторое время там преподавал.
Первую книгу после заключения Аркадия о Юрии Тынянове издательство "Советский писатель" на рецензию послало Шкловскому. Тем более этого хотел Белинков, что Шкловский восторгался его книгой. Однако рецензию написал разгромную. Узнав об этом, Белинков высказал Шкловскому все, что он думает о трусе-рецензенте.
Все-таки книга (урезанная, купированная) вышла. И одна из самых хвалебных рецензий на нее в печати принадлежала Шкловскому.
Белинков добился второго издания, где кое-какие "опасные" места восстановил. В это время он писал книгу об Олеше под названием "Сдача и гибель советского интеллигента".
В журнал "Байкал" пришел новый заместитель главного редактора, который мечтал вывести журнал на всесоюзную арену. Он рыскал по Москве в поисках какого-нибудь сногсшибательного произведения. Белинков дал ему большую главу из новой книги. Глава была рассчитана на публикацию в трех номерах.
Первый же номер "Байкала" привлек внимание рептильного критика, работника "Литгазеты" Синельникова, выступившего с разгромной рецензией-доносом. Власти насторожились.
Но - поздно. Белинков с женой сумели выехать из страны.
Оба не были членами Союза писателей, но были членами группкома литераторов при издательстве "Советский писатель". От группкома они получили характеристику для выезда в Венгрию. Друзья сумели вывезти их в Югославию. Оказавшись в Югославии, имевшей открытую границу с миром, они выехали в Триест и попросили политического убежища, которое получили.
Так что второй номер "Байкала" с указанием "окончание следует" вышел, когда Белинков был недосягаем до властей. Окончания, конечно, не последовало и, разумеется, редколлегия "Байкала" была переформирована.