Наши теоретики выглядят так, как будто только что пришли с похорон. Еще одна гипотеза рассыпалась. Химики - во главе с Людочкой - наоборот, выглядят довольными и беззаботными. Лаборантки шепотом обсуждают что-то не относящееся к работе.
- Ну почему вы такие грустные? - возмущается Людочка. С непредвиденными ситуациями приходится сталкиваться часто. И дома, и на работе.
Людочка, и этим все сказано.
- Людмила Павловна, - объясняю ей, как школьнице. - С последней слоенкой мы уже можем собрать реальный вечный двигатель. Лазерный луч направим на фотоэлемент, и выработанный им электроэнергии хватит для питания лазера. Круг замыкается.
- И вовсе не хватит! - возмутилась Людочка. - Те фотоэлементы, которые у нас есть - брахло страшное. Одтача смехотворная! Их выбрасывать пора, я у же много раз говорила!
Алеша не выдержал. Подобрался к жене и стал что-то возмущенно шептать ей на ухо. Только семейных сцен нам не хватало!
Алеша - муж Людочки. Замечательная семья: муж - физик, жена - химик.
- Если мы признаем наши эксперименты "чистыми", то надо закрывать классическую физику вместе с Теорией относительности.
- Нам этого не простят, - отозвался Сергей.
"А в конце дороги той - плаха с топорами" - замурлыкал Наш Никита Сергеевич.
И тогда я решился. То, что последние недели созревало в моей голове, вдруг кристализовалось и приняло четкую форму.
- Есть у меня одна мысль. Только просьба - не кидайте в меня тяжелые предметы, пока я не закончу излагать...
- Как вы могли такое подумать, профессор! - Наш Никита Сергеевич подъехал поближе на своем стуле с колесиками. - Клянусь, у каждого, кто кинет в вас что-то, отличное от шоколадной конфеты с ореховой начинкой, отсохнет рука.
Смех разрядил обстановку. И я начал.
Медведь прохаживался по лаборатории взад-вперед. Алеша и Сергей делали вид, что занимаются делом. Наш Никита Сергеевич демонстративно скрестил руки на груди и ожидал, что скажет директор института.
- Ну, - не выдержал я. - Есть возражения?
- Откуда? - Медведь остановился. - Вы тут полгода эту кашу варили, и хотите, что бы ее за минуту расхлебал?
- Значит, да? С этой минуты основная рабочая гипотеза - подпитка "слоенки" происходит за счет темной энергии?
- Михаил Иванович, - неожиданно вмешался Никита Сергеевич. - Даже неверная гипотеза есть большой шаг вперед по сравнению с отсутствием хоть такой. Мы начнем. А если выяснится в ходе работ что-то другое, признаем неправоту. Отрицательный результат - тоже результат.
- "Признаем неправоту"! - передразнил его Медведь. Наш Никита Сергеевич был, пожалуй, единственным прибористом, который позволял себе разговаривать с Медведем на равных. - А деньги на что спишем? Ты, кстати, знаешь какова плотность темной материи во вселенной?
- Если удастся доказать, что наши "слоенки" хоть как-то подпитываются темной материей, то это будет доказательством неправомерного распределения этой энергии во вселенной, что само по себе уже станет научным прорывом.
- Никита Сергеевич, ты профиль нашего института помнишь?
Начавшаяся перепалка между Медведем и нашим Никитой Сергеевичем мне не нравилась.
- Михаил Ильич! Отправим обстоятельное письмо в адрес Академии Наук, - начал я. Никита Сергеевич перехватил инициативу.
- Письмо нужно составить таким образом, что бы по каким-то пунктам они могли бы написать отказ - без последствий для нашего дела, а по другим - разрешить продолжить исследования. Например - написать одним пунктом - сделать пристройку для многосторонних исследований явления, а в следующем пункте - на базе имеющегося оборудования изучить что-нибудь другое, скажем, температурные поля в пятиугольных ячейках графена при работе "слоенок". По одному пункту они, разумеется, откажут, но тогда уже точно по другому пункту разрешат.
- Вот тебе и поручим составить, - не то сердито, не то насмешливо сказал Медведь.
Несколько обрывочных записей. Сел было записать в дневник об очередных событиях, но что-то меня отвлекло.
Людочка и Алеша развешивали на стене листы с графиками. Рисовали графики и таблицы наспех, но для полуофициального семинара, которой организовал Медведь, это было нормально.