В конце концов, она провалилась в сон, да так резко, что дух захватило, и долго ещё продолжала падать, будто парашютист в затяжном прыжке, пока не рухнула на ту же полку вагонного купе, где и заснула. Лера подскочила и машинально ощупала себя - всё ли цело. Потом посмотрела на отвернувшегося к стенке и наконец-то переставшего храпеть Ивана Дмитриевича. В это мгновение раздался шорох, и на Леру уставилась свесившаяся сверху голова. Лера хотела вскрикнуть, но голова приложила палец к губам и осуждающе покачалась. Затем она скрылась, а через мгновение молодой человек, всю дорогу до этого спавший на верхней полке над Иваном Дмитриевичем, ловко спрыгнул вниз и присел рядом с Лерой.
- Не спится? - тихо спросил он.
Лера помотала головой, но потом сообразила, что в полумраке этого жеста могло быть не видно, и тихо ответила:
- Нет.
- Ничего, это временно. Вот сделаешь всё, что должна сделать, и сразу станешь спать крепко.
- В каком это смысле - что должна?
- Ты сама знаешь... О! Кажись, подъезжаем уже.
Поезд действительно замедлил ход. Лера обернулась. Ослепительно яркий свет станционных фонарей ударил в окно, и в купе сделалось светло, как днём. Лера на мгновение зажмурилась и вновь посмотрела на соседа сверху. И оцепенела. На её полке сидел дядя Валера. Он, как и прежде, был в военной форме с погонами рядового. Глаза его вспыхнули малиновым огнём, а пересохшие губы произнесли негромко, но настойчиво:
- Найди его! Найди его! Найди...
- А-а-а! - закричала Лера и открыла глаза.
В купе было светло. Но не от станционных фонарей, а потому что за окном уже разгорался день. Напротив сидел Иван Дмитриевич, одетый в костюм, с книгой в руках. Рядом на полке лежала его дорожная сумка и небольшой чемодан. Дверь в купе была открыта. Двое попутчиков сверху, молодая пара, стояли в коридоре, нацепив на спину рюкзаки, и смотрели в окно.
- Доброе утро! - сказал Иван Дмитриевич.
- А? - спросила Лера, ещё не до конца придя в себя.
- Дурной сон?
- Что?
- Я спрашиваю, вам дурной сон приснился?
- Нет, - соврала Лера. - Мы уже приехали?
- Подъезжаем.
- А вы давно встали?
- Давно. И чай попили. С соседями. - Иван Дмитриевич кивнул в сторону молодой пары в коридоре.
- А что же вы меня не растолкали? Я ведь теперь и умыться не успею.
- Не хотелось вас будить. Я же слышал, как вы полночи ворочались. А умыться и на вокзале можно. Там даже удобнее - не качает.
- Возможно, вы правы, - пробормотала Лера и стала приводить себя в порядок.
- Вы приняли решение? - поинтересовался Иван Дмитриевич.
- Какое?
- Важное.
- Простите, не совсем поняла. Вы насчёт чего?
- Я насчёт нашего вчерашнего разговора. Вы приняли решение?
- Да, - подумав, ответила Лера и, посмотрев в упор на Ивана Дмитриевича повторила: - Да.
- Ну что ж, я очень рад. - Иван Дмитриевич улыбнулся. - Очень рад. Надеюсь, оно правильное.
- Я тоже надеюсь, - сказала Лера и уставилась в окно.
Поезд прибыл на вокзал. Пассажиры ринулись к выходу подпихивая друг друга, ударяя чемоданами и сумками по пяткам впереди идущих. Лера тоже поспешила выбраться из вагона. В суматохе она даже забыла попрощаться с Иваном Дмитриевичем. Опомнилась, когда уже заходила в здание вокзала. Обернулась, поискала глазами в толпе своего мудрого попутчика, но тщетно.
Автобус отходил через пятнадцать минут. Лера прошла в конец салона, заняла место у окна, бросила под ноги рюкзачок и, откинувшись на спинку кресла, закрыла глаза.
Проснулась она уже на въезде в Краснокушайск, бодрая и решительная, в прекрасном настроении, готовая к бою, или что там ей предстояло.
Спрашивать дорогу у местных Лера не стала, потому что не хотела лишний раз привлекать внимание. Люди в глубинке любопытные и к приезжим относятся с подозрением. Поэтому она включила на смартфоне навигатор, в который заблаговременно ввела координаты, и пешком отправилась на поиски нужного места. Городок был совсем небольшой - из конца в конец его можно было пройти минут за сорок, поэтому поиск бывшей войсковой части, где служил когда-то дядя Валера, занял у Леры чуть более получаса.
Ржавые, с облупившейся краской металлические створы ворот валялись на земле. По обе стороны от ворот тянулись секции бетонного забора. Некоторые из них покосились, а колючая проволока, натянутая наверху, лопнула и, скрутившись кольцами, свисала до земли. Лера прошла на территорию части и очутилась на большой открытой площадке - бывшем плацу. Асфальт, покрывавший плац, потрескался, и сквозь трещины торчали хвосты уже начинающей желтеть травы. Здесь стояла такая тишина, что Лера даже слышала собственное дыхание. Временами ветер бесшумно поднимал с земли рыжую пыль, закручивал её в узкие длинные воронки и вновь швырял к Лериным ногам. Вокруг зияли пустыми глазницами окон мёртвые обшарпанные здания - всё, как в том видении, когда Лера впервые увидела дядю Валеру. Он стоял прямо на этом месте, лицом... Лера покрутила головой, определяя, куда смотрел дядя Валера, точнее, плоская ростовая фигура с его изображением. Хотя, возможно, тогда ей это показалось, и он на самом деле не был плоским... Она уже совсем запуталась. К тому же сама мысль о дяде Валере приводила её в ужас. Вот и сейчас ей вдруг захотелось поскорее убежать отсюда, но Лера понимала, что скрыться от вездесущего призрака ей не удастся. И пока она не выполнит его приказ, пока не отыщет сержанта-убийцу Васильева, дядя Валера от неё не отстанет.