Что еще остается сказать мне здесь? Какого еще признания требует совесть? Жизнь одного человека урок ли целым поколениям?
Корабли мои собирались около Лемноса; но Иоанн вырвал из рук моих все будущие мои надежды, мои покой на оконечностях земного шара, мою славу в потомстве!
Он разбил меня, а я приехал мстить ему в Босфорании.
Нужно ли говорит о чудном внешнем сходстве нашем?
Нужно ли говорить о новой страсти моей к Клавдиане. Босфоранцы и она внушили мне новую страшную мысль, и я погнался за исполнением её, как заносчивый охотник, который видит перед собою только серну, а не пучины, не скалы, не воды и не горы!
Я выведал слабую струну Иоанна, узнал о сношениях его с Галлией, и нетерпеливое ожидание известий. Трудно ли обмануть доверчивость!
Север, Нот и Эвр были со мною, в долине охоты мое намерение увенчалось неожиданным успехом.
Иоанн уединился в своем гроте. Оставив Севера на стороже, я с Нотом и Эвром вошел в грот, и перервал задумчивость Иоанна насилием.
Накинув на себя Властительскую мантию, я забыл обо всем; разоблаченный Иоанн остался в руках у Нота и Эвра, а я вскочил на коня его и помчался в Босфоранию, как ночная птица на гнездо горлицы.
Но мои глаза не были способны видеть дня, я боялся его; только во время ночи мог я различать предметы.
Воображая взлететь на высоту, я упал, чтоб не вставать.
Дело не мысль!
Судьба наказала дерзновение, избрав его же быть самому себе мстителем.
Тщетно желал бы я выйти из бездны; с падением моим в нее, она накрылась гробовой доскою.
Обстоятельства восстали на меня, как насекомое, я опутался в паутине; но как человек, я узнал, что не разорву уже оков своих, и мне оставалось торопиться вырвать хоть чувства свои из рук мстительных людей.
Возьмите труп Эола, казните его! Но, бедные безумцы, это уже не Эол, это не преступник, который возмущал собою все, что только сила и воля человеческая могли возмутить!
Возьмите же вместо преступника земное рубище! Рвите его на части! Эол уже далеко от вас».
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
(Дворец Властителя).
Иоанн.
Евфалия! Вот участь человека, довременно перенесенного воспитанием в другой мир. В нем, до самой смерти, борется он с жизнью, как утопающий посреди океана борется с волнами.
Евфалия.
Ужасно! Но еще ужаснее для меня судьба бедной, ангела Мери! Кто преступник: случай или она? Если б, она узнала эту бедственную тайну, она не пережила бы откровения её.
(Входит Князь Любор).
Кн. Любор.
Властитель, остров Цитерея взят; там найдены только семейства пиратов, и двое из них, один дряхлый старик и другой раненый; они привезены сюда.
Иоанн.
Привести их ко мне.
(Час спустя).
(Иоанн, Евфалия и подле нее Мери, печальная и бледная).
(Вводят скованного пирата старика).
Иоанн.
Имя твое?
Мери.
Исаф!
Исаф.
(всмотревшись в Мери).
Она правду сказала; эта девушка знает меня.
Иоанн.
Я тебя знаю: ты свободен; глубокая старость искупила вину твою пред людьми; совесть накажет тебя, если ты был преступником.
Исаф.
Я был кормчим на корабле, купленном Эолом. Вот мое преступление.
Иоанн.
Освободите старика. Введите ко мне раненого пирата.
Может быть раскаяние его даст мне другой случай снять оковы с виновного.
(Вводят пирата, бледного и окованного цепями).
Пират.
(окинул всех исступленными взорами, и вдруг остановил их на Мери; оковы на нем затрепетали).
Мери.
(вскрикивает и закрывает глаза руками).
Иоанн.
Пират, твое имя?
Пират.
У меня два имени; одно известно ей (показывая на Мери): оно очернено собственными моими делами; другое имя заставили меня сбросить люди: оно очернено соблазнителями моей Лоры, похитителями моего блага, моей дочери…
Мери.
(смотрит на него, готовая воскликнуть, но голос умирает на устах её).
Пират.
Моей слепой Мери….
Мери.
(падает без чувств).
Отец!
Иоанн.
(вскакивает с места, к страже).
Стой!.. выведите его! Помогите Мери!
Пират.
(рвется из рук стражи).