Всё это время Семён Александрович не сводил с меня взгляда и сейчас вновь принялся что-то записывать. И вид у него был такой довольный, предовольный.
— Ты не перестаёшь меня удивлять Фомин. Порой, когда с тобой разговариваешь, складывается впечатление, что передо мной стоит не семнадцатилетний парень, которой и в жизни-то ещё ничего толком не видел, а взрослый мужик. Мужик, который уже коптит на этом свете очень давно, чтобы знать достаточно много и иметь собственное представление обо всём, что происходит вокруг, — после недолгого молчания вновь заговорил Мохов. — Исходя из этого разработать для тебя индивидуальные испытания было гораздо сложнее, чем для остальных ребят. Но мы справились. Сейчас занимай любое свободное место, и мы отправимся к месту проведения первого испытания.
Сказав Это Владимир Алексеевич поднялся и направился в кабину к пилоту. Сел я на противоположную сторону, чтобы видеть всех своих экзаменаторов. Но они уже не обращали на меня внимания. Психиатр продолжал что-то строчить в своём блокноте. Белозёров пытался дремать, но я прекрасно видел, как он внимательно наблюдает за мной. А майор разговаривал с Артуром Дмитриевичем, активно жестикулируя при этом.
Когда вернулся Мохов, самолёт начал разгоняться.
— Куда мы летим? — спросил я у подполковника, для того чтобы немного унять нервы.
— На соседнюю базу. Там имеется всё необходимое, чтобы проверить тебя. Как окажемся на месте, сам всё увидишь. Лететь минут сорок, поэтому пока можешь отдохнуть. Завтракать будем по прилёту. Как раз время выйдет подходящее.
Сказав это, Владимир Алексеевич сам закрыл глаза и привалился к борту, последовав примеру Белозёрова. Но подполковник даже не думал наблюдать за мной, он закрыл глаза и через пару минут уже спокойно сопел.
А я вот сейчас точно не смогу заснуть. Слишком я нервничаю. Не достиг я подобного мастерства, чтобы спать в любое время и в любой обстановке. Ни в прошлой, ни в этой жизни. Всегда завидовал людям, которые вот так легко могут отрубаться в любом месте. Вроде и спал совсем нет ничего, но всё равно не засну.
Единственное, что мне сейчас оставалось это смотреть в иллюминатор. Наблюдать за тем, как мы пролетаем над лесами. Но на удивление, это зрелище заворожило меня настолько, что я даже пропустил момент, когда самолёт пошёл на посадку. И лишь в тот момент, когда деревья начали стремительно приближаться, принялся выискивать базу. Но с того места, где я сидел было плохо видно.
Подполковник с Белозёровым проснулись, когда самолёт уже совершил посадку. Но никто не выходил вперёд Владимира Алексеевича. Первым вышел он, затем Белозёров, Памиров и Шварц. Последним выходил я, а Семён Александрович и вовсе остался в самолёте. По-прежнему продолжая что-то писать.
Нас встречал лейтенант, чем-то неуловимо схожий с Малютиным. Сколько я не присматривался, так и не смог понять чем. Лейтенант передал подполковнику какие-то документы и тот, просмотрев их, поставил свою подпись. Сразу после этого Владимир Алексеевич уверенно двинулся прочь с поляны, но которую мы сели.
Саму базу я толком и не видел. Смог лишь краем глаза увидеть невысокие постройки, взлётно-посадочную полосу, на которую мы отчего-то не стали садиться, и всё. Поэтому я даже предположить не могу, что это за база.
В этот момент где-то над нами раздался оглушительный хлопок, с которым самолёты преодолевают звуковой барьер и всё сразу стало понятно. Здесь базируются истребители. Вот только мне было совершенно непонятно, для чего меня привезли сюда. А не собираюсь учиться летать на истребителе, да и о пилотировании этих машин практически ничего не знаю. В чём же заключается эта чёртова проверка?
Эта база мало чем отличалась от базы «Бурана». Разве, что здесь не было видно инструкторов и гоняемых ими курсантов. Да и вообще сейчас практически никого не было видно. А ещё здесь стояли 25-е Миги. Минимум две эскадрильи. По крайней мере, если судить по тому, что я видел. Ещё не проснувшиеся толком техники лениво занимались некоторыми самолётами. Возле пары машин находились и пилоты. На нас никто даже и не обратил внимания. База только проснулась и ей не было дело до курсанта, которого привезли на испытания.
Владимир Алексеевич шёл по этой базе, словно это он здесь всем заправляет. Хотя, вполне возможно, что так оно и было.
Как только мы оказались на территории базы, лейтенант исчез. Видимо, побежал отдавать начальству бумаги, подписанные Моховым. Но на его исчезновение никто, кроме меня, не обратил внимания.