Завтра огласят результаты. Оставалось только надеяться, что я попал в число двадцати четырёх лучших.
Глава 33
Проснулся я сам и сперва даже не понял, как такое вообще возможно? Сейчас определённо было далеко не шесть часов. А именно в шесть должен быть подъём. Встав с кровати, я насчитал ещё шесть человек, которые продолжали спать. Ещё несколько парней умудрились достать на базе книги и сейчас читали их, а остальных просто не было в палатке.
— Это чего происходит? — спросил я у Вити Шимова, чья кровать стояла рядом с моей. Он был одним из тех, кто читал.
— Сами не знаем. Подъёма сегодня не было. Многие проспали, а те, кто проснулся поздно, отправились попытать удачу в столовую.
— А ты тогда, почему не пошёл?
— А я проснулся вовремя и сходил на завтрак, как и положено. Из нашей группы там было всего восемь человек.
Поблагодарив Витю, я тоже отправился в сторону столовой. Видимо, сегодня нам решили дать выходной. Все испытания закончились и мы вновь стали кандидатами в курсанты, которые должны сами за себя отвечать. Странно, конечно, но ничего уже не поделаешь.
Решил зайти в палатку к Малютину и узнать у него, что сегодня будет, но та оказалась пустой. Ну и ладно, значит, будем ждать.
В столовой было на удивление многолюдно. Помимо ребят из нашей группы, здесь собрали всех сержантов, кураторов и инструкторов. Отсутствовал только высший командный состав базы.
— Чего здесь происходит? — спросил я у Андрея, который уже практически поел. У него оставался только чай и кусок белого хлеба. Сегодня столовая работала весь день. Специально для нас. Поэтому кормить нас не отказывались.
— Мы завтракаем. Как ты уже понял с сегодняшнего дня у нас каникулы. А вот чего здесь собрались все остальные, никто из наших не знает. А сержанты и кураторы, как-то не торопятся делиться с нами.
Ну не хотят и не хотят. В любом случае мы это узнаем. Раз нас спокойно пускают в столовую и даже кормят, то ничего такого сверхсекретного здесь не будет происходить. Максимум донесут какую-нибудь политинформацию. И делать это будет человек, присланный командованием.
Честно говоря, меня это мало волновало. Сейчас я больше хотел есть, а ещё была прекрасная возможность поговорить с Андреем. Всё же я должен попробовать хоть как-то помочь парню.
— Всю жизнь я рос без отца, — начал я говорить, когда Андрей уже собирался уходить, но мои слова заставили его остановиться и сесть обратно. — Мама говорила, что он лётчик и находится на очень ответственном задании. Вот мне уже семнадцать лет, а отец до сих пор ещё не выполнил это задание. Всю жизнь я мечтал о том, как встречусь с ним. Расскажу, как я люблю самолёты, а он подхватит меня на руки и поможет впервые отправиться в полёт. А затем мы пойдём с ним в парк, кататься на аттракционах, есть мороженое и пить газировку. Время шло, а он так и не появлялся. Поначалу я спрашивал маму об отце, но чем старше становился, тем яснее понимал, что никакой он не лётчик. Скорее всего, просто бросил маму, узнав, что она беременна, и всё. А последние пару лет мне вообще стало абсолютно всё равно. Я привык без отца и уже не нуждался в нём.
До вчерашнего дня я не знал, что отец у меня сидит в тюрьме. И сидит он там за убийство. Сперва убил своего собутыльника, а затем уже находясь в тюрьме, ещё и сокамерника. Вот он.
Я достал из кармана фотографии и протянул их Андрею. Не знаю почему, но мне оказалось очень тяжело расстаться с ними. Всё же Сергей всегда хотел встретиться с отцом и похоже, что его чувства достались мне по наследству. Где-то глубоко в подсознании, я также этого желал. А вот без всяких игр подсознания этот человек был для меня чужим. И его лицо не вызывало у меня вообще никаких эмоций.
Андрей взял фотографии и начал их рассматривать.
— Это моя мама. Я так понимаю, что эта фотография была сделана на их свадьбе. Там на заднем плане ещё и бабушка сидит.
— У тебя очень красивая мама. — сказал Андрей, протягивая обратно фотографии.
Тут я был с ним полностью согласен. Мама у меня и сейчас отлично выглядит, а в молодости была настоящей красавицей.
— А что с твоими родителями? — спросил я, надеясь, что Андрей не пошлёт меня. Всё же вчера его реакция отлично показала, как ему трудно об этом даже просто вспоминать. — Тебе нужно с кем-нибудь поделиться. Я же вижу, как тебе сейчас тяжело. Конечно, в полной мере я не могу понять, что ты чувствовал, находясь в детдоме. У меня были мама и бабушка, которые всегда заботились обо мне. Но рассказ об отце — правда. После того как я рассказал тебе об этом, мне стало немного легче. Не держи в себе, расскажи мне.
Я даже и не заметил, как позавтракал, а вокруг нас с Андреем все места были свободны. Ребята завтракали и уходили из столовой. А сержанты и кураторы сидели от нас довольно далеко.