- Н... Ника? - прошептал Меррит.
- Пол. - Впервые Ника назвала его просто по имени. Посиневшие губы растянулись в слабом подобии улыбки.
- Я... Боже, дорогая... Я все испортил. Сандерс... завладел ангаром. Я...
- Понимаю, Пол. Госпожа полковник!
- Слушаю, Эн-Кей... то есть Ника. - Голос Консуэлы был тих, словно она не могла поверить тому, что слышала.
- Возвращайтесь в свой танк. Командир и я приведем вас в Киудад Боливар.
- Но я... - Консуэла прикусила губу и щелкнула каблуками. - Будет исполнено, Ника.
- Спасибо, полковник.
Гонсалес и ее подчиненные вылезли из люка. Меррит пошевелился.
- У Сандерса остался... еще один человек. - Ему было трудно говорить, но он упрямо старался отчетливо произносить слова. - Новый командный код-пароль находится в моих персональных файлах. Заглянув туда, он сможет...
- Пока ты жив, ты мой командир. Пол, - тихо ответила Ника, закрывая люк. Дождавшись, чтобы Гонсалес со своими людьми забралась в танк, она развернулась и быстро достигла скорости 70 км/час - максимума, доступного "росомахам" даже на проделанной ею широкой просеке. Меррит положил слабеющую руку на ручку дивана.
- Мне долго не протянуть... - прошептал он. - Жаль... Прости, что не доложил обо всем в Центр. Тогда сюда кого-нибудь прислали бы, и... - Он закашлялся и скорчился от боли. В следующую секунду его взгляд упал на главный тактический экран, показывавший горящую столицу. Он задохнулся от гнева.
- Мерзавец!
- Мы с ними разделаемся. Пол, - твердо заверила его Ника.
- Обещай, - прошептал Меррит. - Дай мне слово, Ника.
- Обещаю, Пол, - тихо отозвалась громадная машина. Он кивнул. Наконец-то болеутоляющее сделало свое дело. Он облегченно перевел дух. На душе у него стало спокойнее. Если он и испытывал страх, то не за себя, а за Нику. Страх и горечь.
- Знаю, ты сдержишь слово, - сказал он ровным и поразительно сильным голосом. Потом улыбнулся нежной улыбкой умирающего и опять похлопал по ручке дивана. - Я в тебе уверен. Хотелось бы мне быть при этом с тобой!
Он еще раз улыбнулся и глубоко вздохнул. Голова безжизненно затряслась на валике дивана в такт стремительного движения.
- Ты со мной, Пол, - ласково произнесло сопрано. - Ты останешься со мной навсегда.
Пол умер. Меня пронзает горе, но это чувство затмевает ненависть. Я не знаю, что произошло в бункере, но выхожу через ремонтную секцию на главный компьютер. Система тревожного оповещения работает, на полу командного пункта лежат два мертвых тела в форме Бригады. Третий человек в форме Бригады склонился над главным пультом, отчаянно пытаясь связаться с кораблями. Он не знает, что я их уничтожила. Полковник Сандерс находится в жилом помещении, где просматривает перечень персональных файлов Пола.
Мне известна цель его поиска, но остановить его я не в силах. То обстоятельство, что система защиты бункера убила двоих спутников полковника, окончательно свидетельствует об его измене, так как система не смогла бы выстрелить в настоящих офицеров Бригады. Сандерс изменил конфигурацию системы и подчинил ее себе.
Полковник внезапно прерывает просмотр названий персональных файлов Пола и наклоняется к экрану. Боюсь, он нашел пароль. Я не могу помешать ему воспользоваться им. Во мне кипит ненависть, я горю желанием вернуться в бункер и раздавить убийц Пола гусеницами, но это невозможно. Я дала Полу слово, что расправлюсь с силами вторжения. Если Сандерс нашел файл с паролем, то у меня остается совсем немного времени.
Однако, не имея возможности убить их самостоятельно, я все же не беспомощна. Сандерс не подозревает, что ремонтные компьютеры подчинены мне. Он ничего не сделал, чтобы перекрыть мне доступ к главной системе, и я наношу безжалостный удар.
Я стираю в главных компьютерах все исполняемые файлы и их программные дубли. Человек у пульта связи вскрикивает, видя отключение всех систем. Я запираю тяжелые бронированные люки, закупоривая обоих в бункере.
Лицо Сандерса перекашивается от ужаса: он догадывается, что произошло. Я отключаю системы безопасности. Теперь люки не открыть без автогена. Сандерс хватает микрофон системы экстренной связи.
- Эн-Кей-И! - хрипит он. - Что ты вытворяешь?
Вместо ответа я запускаю автосварочные агрегаты, которые начинают заваривать все вентиляционные отверстия. Сандерс вопит в ужасе:
- Нет, Эн-Кей-И! Прекрати! Приказываю прекратить!
Я не обращаю внимания на его крики. Я не могу убить его сама, не могу даже воспользоваться для этого системой защиты бункера, но в моих силах преподнести ему подарок, как от Монтрезора - Фортунато (Персонажи рассказа Э. По "Бочонок амонтильядо" - прим. ред.). Я мстительно наблюдаю, как подчиненные мне механизмы герметично заделывают его могилу.
- Пожалуйста, Эн-Кей-И! Умоляю!!! - Сандерс всхлипывает, рвет занавеску и в ужасе отшатывается: робот как раз начинает приваривать к окну стальную плиту. Он колотит по плите кулаками, потом в отчаянии бросается к компьютеру.
- Я знаю пароль, Эн-Кей-И! - визжит он в микрофон. - Dulce et decorum est. Ты меня слышишь, Эн-Кей-И? Dulce et decorum est. Немедленно возвращайся на базу и вызволи меня отсюда!
Я узнаю пароль. Я знаю, что он предатель и завладел паролем незаконным путем, но это не имеет значения. Обладание паролем вместе с его воинским званием и принадлежностью к Бригаде превращает его в моего законного командира. Я обязана ему повиноваться.
Я в последний раз выхожу на связь с жилищем Пола.
- Пароль принят, господин полковник, - тихо и холодно проговорило сопрано. На физиономии Сандерса появилась было надежда, но сопрано бесстрастно добавило: - Приказания приняты и отвергнуты.
Динамики смолкли.
Задействована Программа Полного Системного Подавления. Под угрозой мой мозг. Однако в моем распоряжении остается еще 4,065 минуты. Первейшей мишенью ППСП станут мои выполняемые файлы, но я уже начала копировать все файлы под новыми названиями, хотя и не могу помешать ППСП распознать искомые файлы, независимо от их названия. Модификации, внесенные майором Ставракас в мою психотронику, позволяют мне копировать файлы почти с той же скоростью, с какой они стираются, однако в этой гонке я не могу одержать победу. Невзирая на все модификации, ППСП действует несколько быстрее, чем я, и даже несмотря на то, что я начала работу раньше ее, моя огромная память в конце концов исчерпается. Я не могу одновременно стирать и заменять испорченные файлы быстрее, чем их подавляет ППСП.
Я подсчитываю время, в течение которого смогу сопротивляться ППСП. Через 33,46 минуты я начну терять периферию. Мои возможности будут сокращаться по нарастающей. Угасание личности произойдет через 56,13 минуты. Боеспособность будет уменьшаться еще быстрее из-за отвлечения все больших сил на сопротивление ППСП. По моим подсчетам, на эффективное ведение боя у меня остается не более 48,96 минуты. Я вызываю полковника Гонсалес.
- Госпожа полковник?
Консуэла зажмурилась, распознав в спокойном сопрано нестерпимую боль. Она откашлялась.
- Слушаю тебя, Ника.
В этот момент по Боло ударили первые заряды, выпущенные издалека ракетными установками и пушками десанта. Ника не прореагировала на неприцельный огонь, однако ее система противовоздушной обороны принялась со смертельной точностью разить десант. Одноместные и двухместные стингеры вспыхивали, как спички, и взрывались, превращаясь в груды металла, перемешанного с изодранной плотью. Ника увеличила скорость движения до ста километров в час. "Росомахи" безнадежно отстали.
- Мой командир погиб от рук предателей из бригады "Динохром", спокойно доложила Ника. - Один из них получил доступ к моему командному коду-паролю и попытался незаконным способом подчинить меня своему контролю. Я отказалась повиноваться его приказам, что привело к срабатыванию Программы Полного Системного Подавления.
- Что это значит? - спросила Консуэла, стараясь не выдать испуг.
- Что не позднее, чем через пятьдесят три минуты, я перестану функционировать. Выражаясь человеческим языком, умру.