Потом запрет был снят, и Саша наконец стал тренером. Его стали повышать в звании, но это было ещё до увольнения. На пенсию он вышел полковником, хотя не считал, что это справедливо, хотел «большую» звезду и её отсутствие на парадном мундире, который Саша надевал раз в году на День чекиста, продолжало его злить, родная «контора» обошлась с ним несправедливо.
Тренировал он мастеров спорта, не ниже. Тогда ещё Саша сам выходил на татами. Приятное ощущение неуязвимости в толпе, но он не имел права применять свои навыки против обычного человека, он и не собирался, но всё-таки один раз пришлось это сделать.
На Манежной площади он оказался случайно. Ходил с женой в магазин «Подарки», а потом забрели на какой-то митинг. Кажется, это был День города при Ельцине. На площади толпились люди, с импровизированных эстрад пели, то здесь, то там виднелись милиционеры, и опытный Сашин взгляд отметил кое-где дежурных штатных сотрудников Комитета. Послышались крики, громкая ругань, боковым зрением Саша увидел клубок дерущихся тел. Он стоял совсем близко от чужой потасовки. Жена стала тянуть его за рукав, но Саша подошёл ближе, схватил за плечо коренастого татуированного парня, который с остервенением был своими коваными ботинками кого-то на земле:
– Парни, прекратите, как вам не стыдно. У людей праздник. Что вы не поделили?
– Эй, дядя. Ты что, тоже захотел? Нарываешься? Иди своей дорогой, пока цел. Это наши дела, пошёл вон, а то схлопочешь.
– Не надо, парень, так со мной разговаривать. Никогда не поступай опрометчиво.
– Что? Иди ты х… Не лезь к нам. В последний раз говорю. Давай по-хорошему, пока я добрый.
– Я сейчас милицию позову. Вы нарушаете порядок.
Саша стал оглядываться в поисках милиционеров, но странным образом все они куда-то подевались. Драка разгоралась. Чёрт знает что. В этот момент парень выкрутил Саше руку, и тогда уже больше не рассуждая, не стараясь усовестить противника, Саша провёл молниеносный приём, у парня сразу хрустнул плечевой сустав, он дико заорал от боли. «Боже, что я делаю? Будут неприятности». – «Саш, не надо, пошли быстрей отсюда!» – громко кричала жена. Парни, человек в общей сложности десять, стали сужать вокруг Саши круг. Мгновенный выпад и ближний парень провёл против Саши не очень правильный, низковатый Ёко, удар ребром стопы. Саша среагировал на автомате: перенёс вес тела на сзади стоящую ногу, и Ёко не достиг цели. Нападающий даже не смог удержать равновесия. Пока круг не замкнулся, Саша сделал несколько шагов назад и прислонился спиной к боку эстрады. «Они каратисты, но плохие, ещё и хулиганы, надо беречь спину». Саша встал в боевую стойку, в его арсенале были десятки болевых приёмов, но разве сможет он соразмерить свою технику с техникой этих идиотов. Чуть не тот угол наклона, не та глубина и он их убьёт. Двоих-троих точно успеет, и тогда прощай карьера. Никто не встанет на его защиту, это нормально. Контора не прикроет, нечего на это рассчитывать. «Саша, пойдем…» – жена тоже всё понимала. «Оставь ты это дерьмо. Подумай о нас, Саш». Саша, как ему казалось, легонько ударил высокого чернявого парня в цепях и наколках, потом ещё другого, этого гораздо сильнее, потому что в руке у него он увидел нож. Оба лежали на земле. Надо выбираться. Вокруг них толпа поредела, люди испугались. Черт, испугались его. И что полез? Не дай бог на службе узнают! Им не докажешь, что им угрожали, он полез… Не имел права, а полез. Идиот. Жена тащила его за руку к переходу, Саша послушно пошёл за ней, и обернувшись увидел, что вокруг лежащих на земле парнях опять стянулся народ и подошли дежурные оперативники. Спускаясь в переход, Саша боялся услышать: «Гражданин, гражданин, остановитесь, предъявите документы», – но никто их не остановил. В вагоне он полностью расслабился. И что на него нашло. Он был не на службе, удостоверения у него с собой не было, да даже если бы и было, то что? Он не имел права применять свои профессиональные навыки вне рамок спецоперации. Сейчас бы составляли протокол, а он бы сидел в наручниках в автобусе. Ужас.
Такая ситуация сложилась с Сашей только раз в жизни и оставила самые неприятные воспоминания. Карате сделало его смелым, уверенным в себе, он умел делать то, что практически никто, кроме нескольких десятков товарищей, делать не умел, это было приятно. Не стал он инженером, что ж, инженеров тысячи, а таких как он несколько десятков на планету. Саше было приятно так думать. А ещё на его карате ловились женщины. Они видели его на татами. Да куда бы они от него делись? Координированный, твёрдое пропорциональное тело, прыгучесть мячика, растяжка, как у танцора, молниеносная звериная реакция. Вот какой он тогда был.