— Ладно. Я в тебе не сомневался. Правильно мне товарищи говорили. Работай пока, жди, мы тебе позвоним.
И тут Саша обнаглел, сам знал, что перебарщивает, но всё равно спросил, уж очень это было важно:
— А от армии меня освободят? Когда я начну службу проходить?
— Тебе позвонят. Я тебя больше не задерживаю. Можешь идти. О нашем разговоре не болтай. Да ты и сам это понимаешь. Всё, иди.
Саша ехал на метро домой и сердце его выпрыгивало из груди от радости. Лучшего предложения ему в жизни никто не делал. Он будет чекист, почётное звание. Там служат люди, высоко несущие знамя большевиков, чистого рыцаря революции железного Феликса, он будет на важной государственной работе, важнее которой ничего нет. Да, были репрессии, и что… время было такое. Всех нельзя под одну гребёнку. Он же не должен нести теперь личную ответственность за то, что было раньше. Он не станет подличать, будет честно служить, он сможет, он ничем своё звание не посрамит. Их служба так нужна. Людей, все наши ценности надо охранять. Пусть люди ничего о нём не узнают. И не надо. Даже хорошо, что его работа будет засекречена. А если повезет, а ему должно повезти, он станет разведчиком, его внедрят в сеть, он будет резидентом. А по праздникам он станет надевать свой парадный мундир, фуражка с высокой тульей, золотые погоны с малиновым околышем, и большие звёзды, а потом, может, только одна, самая большая звезда. Саша заранее собой гордился: вот его путь. Он точно отличится, будет служить родине, своему народу. Он вышел на Динамо и пешком пошёл домой весь в радужных мечтах. Вот уж повезло ему — так повезло! Никакого хорошего талантливого инженера из него бы не вышло. Не те мозги. Никогда бы ему не вырваться из середняков, чтобы он ни делал. Всё у него будет по минимуму: зарплата, окружение, женщины. А сейчас… он продвинется, у него будет карьера. И высокая в соответствии с количеством звездочек, зарплата, и спецпаёк. Говорят, у них есть спецмагазин и там продают любой дефицит. У него будут возможности. И еда, и одежда… вообще… блат. Ура! Интересно, а родителям можно сказать? Наверное, можно. Мама промолчала, Саша так и не понял, рада она за него была или нет. Впрочем, за обычной маминой сдержанностью, Саша видел, что она недовольна, хотела видеть его инженером. Отец только сказал, что «посмотрим, что будет. Нет ведь пока ничего. Работай, они на тебя ещё посмотрят. Ишь, разбежался…»
Ничего отец не понимал. Они же сказали, что позвонят — значит позвонят, со дня на день позвонят. Никто ему не звонил два года. Сначала Саша ждал звонка или вызова «куда надо» каждый день, потом острота этого ожидания пропала. В отдел кадров пришёл пакет, там анкеты, которые Саша сразу заполнил, вскоре он целый день провёл на медкомиссии. И всё. Больше ничего не происходило. Выходит, отец был прав. В сентябре он получил диплом МАИ и почти сразу повестку в военкомат. Надо было идти служить, пусть на год как специалист, но он же совсем не собирался. Как же так? Они обещали, что он не будет служить, как остальные. Или не обещали? Саша помнил, что он об этом спрашивал, но что ему ответили? Он так понял, что в армию не пойдет. Это что же такое? Как они его кидают, неужели не заступятся? Как странно. Нет, никто за него и не думал заступаться. Ну ничего. С первым разрядом по футболу Сашу брали на год в Севастополь, в береговую охрану. Почти курорт. Он должен был играть в команде Черноморского флота. Ничего. Саша пришёл на сборный пункт в лёгкой одежде и в несколько курортном настроении. Их построили, родители с сестрой уже стояли вдалеке за забором. Человек сто в строю, все спортсмены. Зачитали приказ: их отправляли на Карское море, на Диксон, за полярный круг. Саша не выдержал, около автобуса подбежал к начальнику и стал ему сбивчиво объяснять свои обстоятельства… «ему обещали, его готовят… он должен служить в Севастополе… у него первый разряд… это недоразумение, надо разбираться, надо позвонить…» — «Идите на посадку, Чугунов. Я видел ваши документы. Никакой ошибки нет. Никуда я звонить не буду. У нас пока бойцы не выбирают место прохождения службы». Саша обиделся. Как же так можно? Они его бросили. Почему Диксон? Уже же всё было решено. Кто виноват? Потом он успокоился: Диксон — так Диксон. Так он год и прослужил на радио-локационной станции. Их боевая задача была в слежке за американцами. Не хватало еды, Саша невероятно похудел, было холодно. В футбол он играл, но только следующим летом. Да и что это был за футбол. Одно название. Ребята во взводе, которым он командовал, были хорошие, никакой дедовщины, её время ещё не наступило. Скучно, в увольнительную сходить некуда. На острове был один магазин, где кроме скудного набора продуктов можно было купить водки. Солдатам водку было продавать запрещено, но все знали, что это правило нарушалось. Сгущенка была разменной монетой. Саша запомнил, что один раз из-за пурги в столовую не завезли хлеба, и вместо хлеба в магазине закупили сдобных булочек и копчёной колбасы. Саша привез с Диксона особую черную куртку спецпошива, с двойным запа́хом и меховым воротником. Она была похожа на папину танкистскую.