Выбрать главу
                                      * * *              Жить ожиданьем, жить надеждой                  Надеждой, что наступит час,                      Когда истлевшая одежда                     Спадет сама собою с нас, —                    Как это сладостно и жутко!                     И ни к чему теперь гадать,                  Возможно ли, что злую шутку,                 Всего лишь только злую шутку                  Судьба опять грозит сыграть.
                 Бог с нею, будем жить надеждой                      При свете трепетной свечи.                        И зародившуюся нежность                         Лелеять бережно в ночи.
                                       * * *                      Нежность, душа непорочная,                          Осени поздней цветение.               Ах, как быстро медовое лето закончилось!           В потемневшем саду поселились угрюмые тени. Дождь с туманом старательно тушат зеленое пламя листвы.                                      Душно.            Розы не в силах поднять непокрытые головы.          Ночью стонут деревья, что-то шепчут кусты;            Утром спутаны травы и в слякоти золото.         Ничего, дни уйдутно останутся темные ночи.             И надежды, и сны, и минуты забвения.                  Нежность, душа непорочная! —                       Осени поздней цветение.
                                      * * *               Теперь ночами скорбно и темно.            Не стало звезд, деревьям нет покоя                 От северного ветра, и порою              За ним вдогонку дождь летит —                    Во тьму, в лицо, в окно!..
                                      * * *                              Благодарю тебя —                        Ты мне дала так много,                   Ты у меня так много отняла,                    Что я, поверив было в Бога,                             Теперь поверил                                 В силы зла.

РОБЕРТ ШУМАН

ФЛОРЕСТАН, ИЛИ ЕВСЕБИЙ

«Лучший способ говорить о музыке —

это молчать о ней.»

/Флорестан/

И это написал человек, всю жизнь говоривший о музыке! Ибо знайте, Роберт Шуман, а он и есть Флорестан (да еще Евсебий в придачу), был не только великий композитор, но и выдающийся музыковед, музыкальный критик, поэт, переводчик, в общем, литератор в широком значении этого слова. Любовь к слову он, видимо, унаследовал от отца, переводчика и книгоиздателя. Еще будучи гимназистом, он помогал отцу в издании «Галереи знаменитых людей», в работе над латинским словарем, переводил на немецкий Гомера, Горация, Петрарку, Шекспира и Байрона, сочинял стихи и научно-эстетические эссе как-то: «О влиянии одиночества», «О глубоком внутреннем родстве поэзии и музыки», «О случайности и ничтожном значении посмертной славы». Ничего себе круг интересов этого юноши!

К этой теме мы еще вернемся, а сейчас мне кажется нелишним сообщить, что Шуман родился в том же 1810 году, что и Шопен, 8 июня, в провинциальном в ту пору городке Цвиккау — всего на полтора года позже Мендельсона и примерно на столько же раньше, чем Лист. Представляете, что это было за трехлетие! Видимо в самом времени носилось нечто такое, что побуждало творческую личность к кипучей и разносторонней деятельности, и Шуман был тому едва ли не самым ярким примером.