— Придется тебе еще немного подождать. Впрочем, мне тоже.
Я тихонько хихикнула, прикинув, что нормальная жизнь вот-вот возобновится, и стала подниматься по ступенькам. На середине лестницы я оглянулась и увидела, что он не отрывает от меня глаз.
— Постарайся побыстрее, — выдохнула я.
— Я скучал по тебе, Ава…
Немного погодя я лежала обнаженная под простыней и мое тело напряженно ждало его. Он был в душе: когда бы Ксавье ни прилетел, он не мог обойтись без душа — чтобы смыть остатки пыли из тропического леса и запахи животных, которых он там лечил. Это был его способ дистанцироваться от поездки, которая, с одной стороны, дестабилизировала его, а с другой — была необходима ему для душевного равновесия. Он подсознательно стремился не навязывать мне запах, незнакомый, непривычный и в любом случае не похожий на запах моего мужа. Он молча, без единого слова, лег рядом со мной. В эти ночи мы, как правило, молчали, потому что не знали, с чего начать. В последний месяц мы, естественно, общались, но всегда обсуждали только житейские вопросы. Поэтому, чтобы не бормотать невнятные слова и не начинать фразы, которые не сумеем закончить, мы предпочитали дотрагиваться друг до друга, обмениваться ласками и жадными поцелуями. Нам нужно было раствориться друг в друге, чтобы удостовериться, что расставание ничего между нами не изменило. Ксавье стремился узнать, та ли я, от которой он уехал, по-прежнему ли принадлежу ему, а мне было необходимо убедиться, что он действительно вернулся, вернулся ко мне, даже если мыслями он еще на несколько дней останется там. В такие ночи мы занимались любовью, тесно прижавшись, побуждаемые настоятельной потребностью, глубокой и медленно нарастающей. Голод по близости, взаимное желание отдаться увлекали нас в совсем иной мир, который был только нашим. Мы отстраивали его, привыкали к нему, заново делали своим.
Когда мы насытились и успокоились, наши тела все равно остались вместе, а наши взгляды и в темноте были прикованы друг к другу.
— Спи, Ава.
Я боролась со сном изо всех сил, потому что страстно любила эти ночи.
— Тебе тоже надо отдохнуть, ты наверняка вымотался.
— Ты же знаешь, что мне не уснуть после прилета. Отосплюсь следующей ночью…
Я не сомневалась, что завтрашний день он проведет не на диване. Как только за мной и детьми закроется дверь, он сядет на свой мотоцикл и отправится в ветеринарную клинику, ту самую, где мы с ним встретились больше пятнадцати лет назад.
Мне тогда было двадцать шесть. Однажды вечером после вернисажа я вышла на улицу. Возле мусорного бака притулился, скрючившись, больной котенок. Мне не хватило ни безразличия, ни смелости притвориться, что я его не заметила. Закутав несчастное существо в шарф, я положила его на пассажирское сидение и отправилась искать ветеринара, который бы работал в девять вечера. После множества неудач у меня оставалась единственная надежда. Вроде бы я слышала, как кто-то упоминал только что открывшуюся неподалеку ветлечебницу. Проезжая мимо, я увидела свет в окнах. Я спешно припарковалась как попало на стоянке, под проливным дождем пересекла на высоченных шпильках двор, прикрывая руками котенка, и забарабанила в дверь.
— Сейчас, сейчас! — услышала я.
На пороге вырос мужчина, которого появление незнакомой женщины не слишком удивило.
— Что у вас?
— Вот, нашла у мусорки и не знаю, что с этим делать.
Он засмеялся.
— С чем — «этим»?
Я собралась предъявить свою находку, но он проворчал:
— Льет как из ведра, темным-темно, я ничего не вижу. Зайдите.
В прихожей царил бардак: ветеринарные инструменты соседствовали с мешками с одеждой, ящиками с питанием и коробками с книгами. Судя по всему, я явилась некстати.
— Извините, я только переехал, — сообщил он, словно прочитав мои мысли.
Он обернулся ко мне, и я впервые увидела зеленый блеск его глаз. И спросила себя, позволительно ли иметь такие красивые глаза.
— Ну что, показывайте его, — произнес он, спуская меня с небес на землю.
Я развела руки, он осторожно приподнял шарф и нахмурился, услышав жалобное мяуканье котенка.
— Что-то ты не в форме, да?..
Он покачал головой и с грустью покосился на меня.
— Ваш?
— Нет, я же сказала, что нашла его возле мусорного бака.
— Сделаю все, что смогу, в любом случае спасибо, что не оставили его подыхать.
— Это нормально.