Андерс вышел на крыльцо. Уже темнело. На небе зажигались частые огоньки звезды.
— Куда она ушла? — спросил мужчина у вышедшей женщины с ним на улицу.
Глаза ее были опухшие от слез, а нос раскрасневшийся. Она все время шумно сморкалась в носовой белоснежный платок. Андерс не удержался, и, подойдя, прижал ее к себе, обнял, погладил по волосам.
— Я сочувствую вашему горю. Ваш… Брат, да?
Женщина кивнула, смущенно отстраняясь.
— Он был, насколько я узнал, хорошим человеком, послушным богам. Если они призвали его, значит для этого наступил подходящий час. — сказал мужчина.
— Я знаю… Но он мне был братом, а не жрецом… Хоть боги его и любили.
Она горько усмехнулась.
— Он свою жизнь отдал… И жизнь дочери.
— Роксаны?
— Да. — женщина кивнула. — Я не знала ее матери. Он сказал, что его возлюбленная отказалась оставлять дитя себе, и он забрал девочку к нам. В древнем храме он дал какое-то обещание, не знаю, в чем суть. С тех пор воспитывал дочь так же, как и воспитали его. Он готовил после себя преемницу.
— Она еще совсем ребенок… — покачал головой Андерс. — К тому же, он не хотел спросить ЕЕ, хочет ли она такой судьбы?
Тетушка покачала головой, глядя на звезды.
— Рокси всегда была послушной отцу. Она не решилась бы высказать в слух то, чего на самом деле хочет. Ее желания совпадали с желаниями отца.
Андерс вздохнул.
— Уже темно. Далеко она ушла?
Тетушка вдруг тоже забеспокоилась.
— Да! Чего-то не возвращается! Случилось, может, чего? Рокси корзинку с собой брала…
Внутри у мужчины завозилась тревога. Вряд ли бы Роксана сбежала, решив не попрощаться с отцом. А значит, действительно решила переждать в лесу его присутствие, мелкая зараза! Но вот то, что ее до сих пор не было…
— Я найду ее. — сказал Андерс.
— Так лес-то наш вы же не знаете! Она на болоте, наверное! Там зверье всякое…
— Тем более ее нужно скорее найти!
Мужчина скоро попрощался, и направился к лесу, в направлении, которое указала женщина. Машинально Андерс потянулся к своей звериной сути. К связи с тенями. Хорошо еще, что велел одному из них охранять девчонку! Тот вряд ли бы ее упустил.
Однако, молчание, исходившее от его слуги, настораживало.
— Дер, дьявол тебя дери! Где ты, и где юродивая?! — рыкнул Андерс мысленно, на ходу перекидываясь в тигра.
Лапы легко спружинили о мелкую хвою и лесную листву. Теперь Наследник Великого Эрда ориентировался на запах, тот, который успел запомнить. Тонкий, свежий, словно от пионов, распускающихся в июне. Но к этому запаху примешивался еще один, заставивший белого тигра зло зарычать — крови, опасности, страха.
Глава 6
Чувство радости от подоспевшей помощи довольно быстро прошло. Медведь хоть и отступал, все равно продолжал зло скалить пасть, а в следующий миг, словно кто-то хлестнул его ярым кнутом. Чудовищный зверь кинулся в атаку, на рыжего пса.
— Осторожнее! — вырвалось у меня.
Но морфу не требовалась моя помощь. Он ловко увернулся от острых когтей, и теперь вновь выжидал, глядя, как у медведя наливаются кровью глаза, а из пасти капает вязкая пена.
Та Рокси, которая была маленькой трусливой девушкой, во мне подсказывала, что надо бы воспользоваться удачей и сбежать, но я не могла. Просто не могла оставить того, кто мне пришел на помощь, одного. Если уж и погибать теперь, то вместе!
Огляделась, чтобы найти что-то, что могло бы мне помочь. Заметила торчащую рядом подгнившую в топкой болотной почве дубину. Кинулась к ней, и с некоторым усилием вытащила из земли. Ну теперь я тебе зверюга покажу, как честных девушек обижать! Занесла свое оружие над головой, а морф тем временем кинулся на зверя, вцепляясь ему зубами в спину.
Хотела кинуться на помощь, уже даже приметив, с какого бока буду бить, как вдруг услышала за спиной приглушенное рычание.
Медленно, обливаясь холодным потом, обернулась. Тигр! Огромный и белый, словно снег!
— И тебя вылечат… — отчего-то сорвалась с языка подсунутая богами фраза.
Занесенная в руках дубина с размаху рефлекторно опустилась с глухим стуком на макушку представителя кошачьих. Тот как-то слишком жалобно мявкнул, свел взгляд к переносице, и ветошью распластался по влажной земле.
— МИНУС ОДИН! — поделилась я радостным событием с морфом-собакой, повисшим на закривке медведя.
Однако, тот радость не разделил. Напротив. В собачьей вроде бы недвижимой мимике читалось нечто среднее между шоком, удивлением и паникой.