Эдди, конечно, права. Я избегала всех и вся так долго, как только могла. Не могу сказать, что меня приняли с распростертыми объятьями, когда я вернулась, но очень многие поглядывали на меня. Полагаю, глупо винить их в чем-то, ведь никто не предполагал, что я когда-нибудь вернусь. Особенно с жаждой крови. К тому же, на третью ночь после моего возвращения умер член моей семьи, а еще через пару дней, меня обвинили в убийстве еще кого-то там.
— Чем дольше ты тут прячешься, тем сильнее они будут глазеть и в итоге вынудят тебя выйти из твоей норки. Просто решись уже. Как будто пластырь с ранки резко срываешь.
— Уф! — Она права. Я зыркнула на нее с самодовольной улыбкой. — Ненавижу тебя, Эдди.
Эдди рассмеялась, а затем подошла ко мне и обняла.
— Вот это моя девочка. Я скучала по тебе.
Чувствуя ее объятья, ощущая такой знакомый аромат, я удовлетворенно вздохнула. Все, что я испытываю к Ксандру перепуталось, но с Эдди я чувствую себя как дома.
Яркое солнце и безоблачное голубое небо вводили в заблуждение, потому что на улице было прохладно. Снег на дорогах и тротуарах расчистили, но лужайки и крыши все еще оставались белыми. Закутавшись в пальто, натянув вязанные шапки и перчатки, мы шли по площади города, и дошли до «Кафе Хэвен», где остановились купить по чашечке горячего кофе и съесть поздний завтрак.
Аромат свежей выпечки и кофейных зерен мгновенно разбудил воспоминания, и я заметила, что кофейня несколько изменилась в сравнении с моими смутными воспоминаниями. Теперь здесь было больше растений, а на стенах появились картины.
Эдди записала наш ланч в кредит у Астер МакКейб, которая подловила нас за обсуждением местных слухов касательно недавних убийств.
Астер всего на пару лет младше нас. Она всегда была тихой девчонкой. Скорее одиночкой, в отличие от своей сестры Рив, которая училась с нами в одном классе. Рив была идеальной маленькой куколкой, над которой мы с Эдди в открытую насмехались. В основном потому что мы с Рив вечно ссорились друг с дружкой по любому поводу — из-за среднего бала успеваемости и результатов тестов, из-за вечера встречи выпускников, чирлидерства… Особенно остро она ненавидела меня на склонах, потому что я была так же хороша, как и она, хотя тогда была человеком, а она нет. Я бы сейчас с удовольствием с ней посоревновалась. Но Рив уехала из города, и в кафе теперь заправляет Астер. И хочу сказать, черничные лепешки у нее получаются отменные.
— Видишь? Все не так уж и плохо, правда? — Спросила меня Эдди, когда мы переходили улицу, направляясь к парковой зоне городской площади.
Но тут мое внимание привлек голубой пикап в конце улицы.
— Эй, разве это не машина Ксандру?
Эдди проследила за моим взглядом.
— Да, это его.
Ксандру и еще один парень, который выглядел очень на него похожим — Тейс, полагаю — подошли к ней, и открыли двери. Ксандру посмотрел на нас, очевидно услышав свое имя. Я махнула ему рукой, прося подождать, но он покачал головой. Оба парня сели в машину и уехали.
— И что это, черт побери, было? — Разозлилась я.
Эдди взмахнула затянутой в перчатку рукой.
— Типичное поведение Рока. Они всегда такие.
В кармане загудел телефон, сообщая о приходе смс-ки. Надеясь, что это Синди, я вытащила телефон из кармана, но это была короткая смс от Ксандру. «Поговорим позже. Я обещаю».
А может я не хочу с тобой разговаривать, хмуро подумала я и убрала телефон обратно в карман, после чего продолжила прогулку с Эдди.
Я остановилась у фонтана, вспомнив свой последний день в городе, и как я прощалась с Эдди и Ксандру.
Хотя я знала, что тогда должно было произойти — после моего отъезда то, что не сотрет защитное заклинание города, должно было полностью быть стерто колдовством ведьм, чтобы я гарантировано забыла вообще все — но не верила, что все будет именно так, как они обещали. Я цеплялась за надежду, что какая часть меня будет всегда помнить, что я просто не смогу забыть свою дружбу с Эдди, которая длится всю мою жизнь или ту огромную глубокую любовь, вспыхнувшую между мной и Ксандру. Ее еще называли любовью с первого взгляда, первой любовью или влюбленностью в старшей школе. Но мы с ним всегда знали, что это нечто более глубокое. И мои родители тоже осознавали это. Ксандру был одной из причин, почему они хотели отослать меня. Возможно они были не так уж неправы.
— Что-то ты загрустила, — заметила Эдди. — Пойдем-ка.
Она подхватила меня под руку и потащила мимо скамеечек и старомодных фонарей к южной части площади, как раз, когда часы на башне городской ратуши начали отбивать наступление нового часа.
Вокруг нас носились дети. Они играли в снежки, кричали и смеялись.
— Давай заглянем к мадам Тахини. Тебе нужен доступ на сайт, как для жительницы города, — предложила Эдди, когда мы подошли к витрине магазина, оформленного в европейско-азиатском стиле. Как только я увидела мадам Тахини, то сразу же вспомнила странноватую невысокую женщину, которую в городе все называли Крошка Тахини. Помимо предоставления книжек на прокат и чем еще она там занималась в своем странном магазине, где пахло смесью каких-то невероятных трав, она так же была хранительницей пароля веб-сайта города.
— Убедись, что у тебя есть ее номер и ты знаешь часы работы, — подсказала Эдди, как только мы вышли из магазина. — Тахини меняет пароль каждые сутки. Мне кажется, что ей просто хочется иметь с нами всеми дело.
— Почему именно она несет ответственность за это? Она ведь даже никак не связана с веб-сайтом. Она сама хоть умеет пользоваться интернетом?
Эдди рассмеялась.
— Кто знает? Это же Хэвенвуд Фоллз. Здесь мало что имеет смысл.
Мы покинули городскую площадь и основной деловой район, прошли мимо городской ратуши, и зашли в жилой сектор, направляясь на север к Восьмой улице. Когда дорога круто пошла вверх, мы подошли к воротам, перекрывающим дорогу. На воротах висел фигурный знак «Хэвенвуд Хайтс»
— Знак выглядит иначе, я его помню другим, — прокомментировала я.
— Рока переделали его, — сообщила Эдди. Верно. У мистера Рока же магазин по обработке металла. Мои воспоминания медленно возвращались самым странным образом.
Эдди щелкнула пальцами и что-то пробормотала и ворота начали медленно отъезжать в сторону. До моих ушей донесся шум водопада, не шепот города тихой ночью, скорее приглушенный рев. Что-то темное мелькнуло в мозгу, когда мы вошли в ворота.
Я вцепилась в руку Эдди.
— Я что-то не уверена.
— Уже пора, Кайлс. Пластырь, помнишь?
Я резко выдохнула и последовала за ней по крутому уклону. Мы прошли вдоль огромного дома справа от нас, затем дорога свернула влево. Семья Эдди владела двумя особняками в конце этой тупиковой улицы, но мы шли не к дому Эдди. Мы шли вверх по горной дороге, миновали осиново-еловую рощу, которая разделяла два огромных поместья, над которыми витали щупальца тумана, поднимающиеся от водопада.
Лучи позднего зимнего солнца падали на нас, и впервые с того дня, как я приехала сюда, я сумела почувствовать его тепло. Будь я человеком, то мои ноги сейчас отваливались бы от усталости после подъема в гору. Впрочем, я тоже слегка задыхалась, все еще привыкая к более разряженной атмосфере. Но чем ближе мы подходили, тем сильнее меня тянуло к поместью, как магнитом. Я ощущала запах дома. Чувствовала его вкус. Чуть ли не на ощупь могла потрогать.
Когда поместье, наконец-то, показалось, мое сердце ухнуло в пятки.
То, что когда-то было величественным поместьем с правой стороны тупиковой улицы, теперь было не в лучшем состоянии, чем гостиница. Если гостиница была построена в викторианском стиле еще в начале образования города в 1850-х, то наш дом был несколько новее, но все равно в старом готическом стиле. Мама говорила, что этот стиль помогал ей чувствовать себя как дома — как у себя дома в Румынии. Я сглотнула образовавшийся в горле комок, когда поняла, что только подумала о маме, как о маме.