Следующим летом, я услышала, что парень моих девичьих грез, отказавшись поступать в институт, уходит в армию. К тому времени, звонки его почти прекратились, если звонила я, то наши разговоры были не долгими и сухими, словно говорили малознакомые люди. Было очень горько признавать свою ненужность и зависеть от необходимости видеть его каждый день. Я знала, что влюбилась, почему-то была уверена, что взаимно. Но он, как бы специально держался в стороне от меня.
Хорошо помню, как скрывая печаль за веселым смехом, спросила пригласят ли меня на проводы, в ответ было обещано прислать письменное приглашение, но я его так и не получила. Больше мы с ним не говорили и я, конечно же, к нему не поехала. И без слов было ясно, что он не нуждается во мне. Чего я не могла сказать о себе.
А, через три месяца, узнала, что на проводах девушка, та самая, что приезжала с ним.
Мне было восемнадцать, я поступила в институт, меня окружили новые лица, знакомые и естественно, среди них нашелся тот, кто хотел стать мне больше, чем другом. Мы стали встречаться, просто ходили в кино, он провожал меня домой, вместе готовились к семинарам и, к концу первого курса, я была почти уверена, что у меня получилось влюбиться в него.
Ровно до того момента, пока осенью, не увидела во дворе своего дома, молодого парня в солдатской форме.
Каждый раз, вспоминая тот день, у меня, как и тогда, сердце замирает и перехватывает дыхание. Только увидев его, до меня дошел весь смысл моей нелепой влюбленности в другого. С тем другим, все было не настоящее, тогда как вот он, тот самый, от одного вида которого, я была согласна отдать все на свете, только бы он остался рядом со мной.
У нас не было крепких объятий, был простой дружеский кивок. Не было криков радости, мы просто стояли и смотрели в глаза. Я не набралась храбрости признаться, как сильно скучала по нему, а он не сделал ни одного шага мне на встречу. Мы были точно чужие, так приятели, друзья детства. Помню, как у меня тряслись руки и я спрятала их в карманы куртки, было на столько больно понимать, что надеяться не на что. Я не отважилась сделать первый шаг, было жутко страшно, услышать, как меня отвергнут.
К нам, практически подлетел наш общий друг, набросился на прибывшего и, вскоре я потеряла их из виду. Маршируя, как на параде, они, весело смеясь, ушли собирать народ для встречи с солдатом. Встречи, на которую я, как и на проводы не пошла. Я проревела всю ночь в подушку, жалея себя и ругая за глупую мечту, быть рядом с ним. Больше я его не видела, а с началом нового учебного года, полностью ушла в учебу и перестала общаться со старыми друзьями, не желая хотя бы краем уха услышать о нем.
В итоге, я осталась одна и совершенно несчастна.
Нет, у меня был парень, но я не испытывала к нему ничего даже отдаленно напоминающего то, что было лишь однажды, неужели правду говорят и первую любовь забыть не возможно? Грустно, если это действительно так. А сны о ней, как напоминание, что я ничего не забыла, что ничего не прошло и не зажило. Больно.
Прошло семь лет, а я ничего не могу с собой поделать, ничего не могу изменить. Однажды, в такой же день, как и сегодня, я, отчаявшись решила его найти, но результатов не было. Те люди, кто мог бы мне о нем рассказать, давно разъехались, а, где он жил, я не знала. В соцсетях тоже ничего не нашла, не было ничего и о той девушке, с которой он приезжал.
Последние три года, для меня особенно трудные, эта тоска о нем словно съедает изнутри, каждый день, высасывая из меня силы, сушит и не дает забыть. Мама делает замечания по поводу моего внутреннего состояния, но я не могу ей ничего рассказать, я себе не могу объяснить, что со мной творится, как же я расскажу матери, что тоскую по человеку, которого не видела больше семи лет?
Понимаю, что все готова отдать, только бы знать где он и что с ним. Действительно, незнание хуже наказания, ведь в моих снах, когда он просит не уходить и прийти к нему, мы так и не встречаемся. Обычно я просыпаюсь от собственного всхлипа, от того, как сжимается горло перед очередным рыданием разрывающим мою душу на кусочки, вся моя боль похожа на паранойю, я иногда боюсь, что не выдержу ее и сорвусь, просто перестану держать все в себе и сойду с ума. Мне не хватает его, я хочу не во сне, а наяву видеть его перед собой, трогать руками, чувствовать теплое дыхание на своем лице и, наконец, вновь услышать его голос. Мне без него плохо, я не живу. Не знаю, сколько еще смогу так просуществовать, скрывая свои настоящие чувства за искусственной улыбкой. Мне плохо и плевать, как это выглядит со стороны.