– Чем обязан? – Кингсли помнил предупреждение Поттера о возможной невменяемости этого оборотня, поэтому, не скрываясь, приготовил волшебную палочку.
– Почему меня не позвали на операцию Ордена Феникса?
– Что ты имеешь в виду? Орден прекратил свое существование вместе со смертью Дамблдора, – Шеклболт медленно опустился в кресло за столом, указав рукой на стул напротив себя, предлагая Люпину присесть.
– Не рассказывай мне сказки! Сегодня опубликовали имена всех, кто в субботу был в Атриуме. Там почти все орденцы отметились. За редким исключением. Так почему ты ничего не сказал мне о готовящейся акции? Уж я-то не позволил бы Волдеморту так легко отделаться! – Люпин раздувал ноздри, выдавая свое раздражение.
– Эту операцию готовили Поттер и Снейп. Они и решали, кто станет им помогать, – Кингсли не видел ничего неверного в том, чтобы сказать правду.
– Ах, Снейп! Предатель! Сначала отправил на тот свет Дамблдора своими интригами и занял его должность, а теперь выторговал себе оправдание за служение Темному Лорду, предав и его! Так вот почему половина пожирательских уродов теперь мнит себя героями! – взгляд Люпина заметался по комнате. – Кингсли, мы должны все исправить!
– Что исправить? – Шеклболт без труда догадался, о чем говорил Ремус. Сам же он отлично понимал необходимость идти на уступки некоторым бывшим Пожирателям, ведь их опыт в работе по управлению магической Британией сложно переоценить. Само собой, речь шла не о тех, у кого были руки по локоть в крови.
– Нужно арестовать Тикнесса и всех тех Яксли и Малфоев! Им не место среди нормальных людей! – с горячностью выдал Люпин.
– Но мистер Поттер иного мнения. А его слово сейчас на вес золота.
– Поттер предал нас! Предал своих родителей, когда начал якшаться с Малфоем и ему подобными. Да и Снейп не лучше! Поттер – пожирательская подстилка! Так он ценит наши идеи? Разве ты не видишь, чего он добивается? Он хочет оставить все, как прежде! Так же, как было и при Темном Лорде! Только на трон свергнутого врага сядет он – Избранный! – в тоне Люпина сквозило крайнее презрение. – Ему нужно показать, где место таким предателям! В Азкабан его!
– Ты вообще соображаешь, что говоришь о Гарри Поттере? О том, кто всегда был надеждой волшебников на лучшую жизнь, и кто оправдал их ожидания? – если раньше Кингсли не очень верил в то, что Люпин способен выказывать сильную неприязнь к Поттеру, то теперь лично убедился в этом.
– А он что – неприкасаемый? Почему о нем нельзя говорить? Или он – образец для подражания? Всех, кто поддерживал Темного Лорда, нужно отдать дементорам. А раз Поттер так о них беспокоится, то пускай идет следом и сдохнет! Ты должен был позвать меня в субботу! Я бы не позволил устраивать это кукольное представление! – ярился Люпин, и Шеклболту казалось, что еще немного – и тот начнет рычать. – Как ты мог такое допустить?! Это же насмешка над всей нашей борьбой!
– Ремус, либо ты успокоишься, либо я позову авроров, – скупо бросил Кингсли. Он планировал и дальше поддерживать Поттера и его мужа, которым удавалось так чудесно строить планы и воплощать их в жизнь. Программа, которую накануне озвучил Снейп на совещании у министра, вполне укладывалась в рамки того, что Кингсли считал справедливостью и разумным подходом к управлению страной.
– Что?! Ты тоже им продался?! У вас не осталось ничего святого! За что погибли Джеймс и Сириус?! Вы втоптали в грязь их имена, пойдя на сделку с Пожирателями! Дамблдор предупреждал, что нельзя оставлять ни одного из них, иначе ничего не изменится!
– Прекрати орать! – гаркнул Кингсли, которому надоели истерические крики. – Ты с ума сошел, что ли? С чего ты взял, что ничего не изменится? Почему обвиняешь Гарри невесть в чем? При чем здесь какие-то идеи Дамблдора? Ремус, у меня создается впечатление, что с тобой не все в порядке. Ты случайно не проклят? Может, ты давал какие-то клятвы, и они теперь вынуждают тебя так реагировать на победу над Волдемортом?
– Я клялся лишь избавить мир от Темного Лорда и его Пожирателей! – процедил Люпин, вздрагивая всем телом, словно его бил озноб. – Так же, как это делали все члены Ордена!
– Видимо, не так же, – заметил Шеклболт, пытаясь сообразить, как ему реагировать на выступление, которое невольно пришлось выслушать.
– Альбус говорил, что их всех нужно убить! Только тогда мы сможем построить новый светлый мир, свободный от грязного колдовства и тех, кто не хочет подчиняться нашим правилам.
– Чьим «нашим»? Твоим, что ли? Ремус, а ты не забыл, что ты – темная тварь, так что, следуя твоим призывам, тоже подлежишь уничтожению, – Кингсли знал, что искажает смысл сказанного Люпином, но не смог удержаться от реплики.
– Я никогда не потакал своей звериной сущности!
– Об этом ты расскажешь Снейпу, которого едва не разорвал, – бросил Шеклболт. Школьная история, когда Блэк чуть не скормил Люпину Снейпа, выплыла случайно во время очередного скандала, устроенного Сириусом, и была знакома почти всем орденцам. – А теперь послушай меня и не перебивай. Гарри совершил немыслимое – он сумел справиться с Темным Лордом, сдал правосудию его армию и помог в поимке Пожирателей Смерти, жаждавших погубить наш мир. Сейчас Тикнессом принимается ряд важных решений, нацеленных на изменение политики Министерства. Так что «по-прежнему», как ты утверждаешь, не будет. Предлагаю тебе успокоиться и прекратить обвинять всех в несуществующих грехах.
– Не то что? Сдашь меня аврорам как темную тварь? Значит, так теперь выглядит справедливость по-поттеровски? Пожирателей оставим на воле, а борцов за светлое будущее отправим в тюрьму? Быстро же ты переметнулся, Кингсли! Уже присмотрел себе теплое место? – Люпин встал со стула и направился к двери. – Сам разберусь, раз ты такая продажная сволочь. Я поставлю всех на место и уничтожу вашего липового Избран… – договорить он не успел – Петрификус и Силенцио догнали его у двери.
– Прости, Ремус, но я не могу тебя отпустить. Ты явно не в себе. Полежи немного здесь, а я посоветуюсь, к кому лучше направить тебя на лечение, – отлевитировав грозно вращавшего глазами злого Люпина на кушетку, стоявшую за ширмой в дальнем углу кабинета, Шеклболт поспешил разыскать Снейпа, надеясь, что он еще не покинул пределы Министерства, задержавшись за беседой с Тикнессом или Малфоем.
Спустя час Люпин был доставлен в закрытое отделение больницы Святого Мунго, где обычно проходили лечение либо высокопоставленные чиновники, не желавшие находиться в общих палатах, либо, наоборот, охраняемые преступники, требовавшие внимания целителей. Снейп, конечно, был бы рад раз и навсегда избавиться от того, кто так открыто угрожал его Гарри, но все же согласился, что отдать Люпина «на растерзание» колдомедикам, изучающим физиологию и психику оборотней, гораздо гуманнее в плане пользы, которую может принести эта никчемная жизнь. Гарри, узнав вечером об инциденте в кабинете Шеклболта, заявил, что лично побеспокоится, чтобы ему обязательно доложили, если Люпина вдруг посчитают здоровым.
– Не собираюсь терять его из виду. Все же у него с головой не все в порядке. Столько лет притворяться и скрывать свою убийственную ненависть – это нужно еще суметь.
– Вполне с тобой согласен. Поэтому уже договорился с главным целителем, что Люпина не отпустят из больницы без нашего с тобой ведома. Вампирское внушение не позволит ослушаться моего приказа.
– Как же хорошо быть вампиром! Особенно имея карт-бланш на применение видовых способностей, – Гарри расцвел в прямо-таки хищной ухмылке, показав клыки во всей их острой красе.
========== Глава 149. Свадебная вечеринка и новые цели ==========
Еще два дня Северус и Гарри беспрестанно вертелись волчком, стараясь как можно быстрее уладить свои текущие дела: в Хогвартсе, в Министерстве и в клане. В среду вечером они подвели итоги и пришли к выводу, что наконец-то могут позволить себе прерваться на несколько дней и совершить ранее отложенное свадебное путешествие. Не то чтобы они так сильно поддерживали традиции в этом плане, но отдых был ими честно заслужен. К тому же они в нем действительно нуждались, ведь лето выдалось хлопотное и непростое. На континент в этом году решили не ехать, а довольствоваться тем, что может предложить отечественная индустрия развлечений и, разумеется, природа, привлекавшая вампиров возможностью чувствовать себя свободными от ограничений людских законов и правил.