– Жаль. Хоть какого-нибудь маггла мне забросили бы. Что вам стоит?
– Нет, – Гарри покачал головой. – Мы это уже обсуждали. Только по личному согласию к тебе сможет попасть человек, и никак иначе. Таково мое решение. Том, ты не забыл, что наказан за свои преступления? Унял бы свою гордыню – сидел бы сейчас в Отделе тайн. Тоже не свобода, но и не такая вот изоляция от нашей реальности.
– Я все чаще задумываюсь, а не водил ли нас за нос пресветлейший Дамблдор, когда намекал, что то дурацкое пророчество – ложное? Ты ведь все же исполнил его! – раздраженно бросил Риддл. – И сила твоя – в твоей нынешней сути. Я ничего не мог противопоставить твоему вампирскому началу.
– Мне нравится быть вампиром! Это и впрямь – огромная сила! И я говорю не о магии, – Гарри довольно прищелкнул языком. – И как ни странно, я должен именно тебя поблагодарить за то, что стал таким, – услышав, как фыркнул Снейп, сидевший рядом и дожидавшийся свое очереди побеседовать с Риддлом, Гарри повернулся к нему и, тепло улыбнувшись, добавил: – Я и твою роль в этом не умаляю, – он умолк, уставившись на мужа, но, казалось, продолжил беседовать с ним без слов.
– Хватит ворковать! – прервал их игру в гляделки Риддл. – Снейп, что там с моим заказом по ингредиентам? Исследования свойств найденного мной здесь магического растения с плотоядными наклонностями сдвинулись с мертвой точки, но мне не хватает результатов опытов по совместимости с другими веществами растительного и животного происхождения. Знаешь ли, выбор здесь все же бедноват из-за ограниченности территории.
Снейп и Риддл принялись обсуждать вопросы зельеварения, а Гарри расслабленно наблюдал за их научными спорами и в который уже раз пожалел, что Риддл оказался таким упрямым и не согласился на его предложение капитулировать, поступившись гордостью.
***
Двадцать лет после победы
– Гарри, мне кажется, тебе все же следует серьезно задуматься над этим, – Снейп, сидевший за своим рабочим столом в директорском кабинете Хогвартса, уставился в спину Поттера, рассматривавшего что-то за окном. – Тикнесс уже два срока отмотал в министрах. Люциус тоже получил свои несколько лет славы, протирая мантии в самом важном кресле магической Британии, – он чуть ехидно фыркнул, вспомнив, как Малфой чуть в обморок не падал от счастья, когда ему удалось обойти на выборах четверых других кандидатов, причем в честном состязании за пост.
– Я не хочу. Северус, я еще не чувствую себя достаточно готовым к подобному шагу, – он развернулся и взглянул в глаза мужу. – Мне еще нет и сорока – совсем не авторитетный возраст. Какой из меня министр?
– Но ты и так уже почти руководишь магической Британией! Люциус и шагу не может сделать без совета с тобой! Чего ты опасаешься? Народ тебя любит и поддержит! Это даже не обсуждается. Так что? – Снейп подошел к мужу и, заглянув ему в глаза, серьезно переспросил: – Что тебя сдерживает? Ты же не боишься ответственности?
– Нет, – Гарри усмехнулся. – Вот чего никогда не избегал – так это ответственности за свои поступки. Ты же меня знаешь уже целую вечность! Не хочу на выборах соперничать с Грейнджер. Она, безусловно, проиграет, в этом нет ни малейших сомнений. Но… Мне хотелось бы поставить ее на место до того, как я соберусь сесть в министерское кресло, чтобы это не выглядело как использование своего служебного положения.
– Вот именно из-за этой… – Северус еле сдержал сочное ругательство, – общественной активистки тебе и стоило бы не откладывать свои планы на потом. Она набрала вес в обществе, и я не стопроцентно уверен, что Люциус справится и сумеет удержаться на роли министра магии. А если Грейнджер доберется… Да ты и сам прекрасно знаешь, что будет. Или ты снова поспособствуешь, чтобы муж ее обрюхатил, как тогда – в первые выборы после устранения Темного Лорда?
– Что-нибудь новое придумаем. Но Люциусу придется задержаться еще на один срок. Из него вышел отличный министр. Но если он так боится… Можем и Тикнесса выдвинуть – о его успехах в руководстве страной еще не забыли, так что шансы утвердить на должность своего человека у нас возрастут, – Гарри обхватив мужа руками и уложив ему голову на плечо, будто рассуждал вслух.
– Ты дождешься, что Грейнджер добьется своего, и тогда все наши усилия пойдут фестралу под хвост, – продолжил уговаривать Снейп. – Она пойдет дальше, чем Альбус. Тот лишь прикрывался своим магглолюбием, на самом деле ничего такого не испытывая, а она… Слава Мерлину, что ей еще не взбрело в голову бороться с законами Статута о секретности! Но остальное! Она же низведет магию до уровня балаганных фокусов! В Хогварсте будут учить лишь Люмосу и чистящим чарам. Ты же в курсе, что она сейчас пытается протолкнуть, манипулируя общественным мнением! Согласись, мы ее слегка недооценили.
– Не ее, а реакцию волшебников. Они наконец-то вынули голову из задницы и заметили, что кроме их магического мирка существует огромный мир магглов. Но сведений об их истории развития им не хватает, да никто и не стремится самостоятельно в чем-то разбираться. Обывателей интересуют лишь технические достижения и способы их адаптации для работы в домах, наполненных магией. На этом Грейнджер и играет, просвещая всех лишь о том, что ей удобно. Собрала единомышленников и агитирует за какую-то утопическую свободу от «грязного колдовства». Она планирует зарегистрировать первую магическую партию Британии, представляешь?
– И у нее это может получиться. Мы сами исподволь проводили курс, учитывающий принципы демократии. Теперь можем за это и поплатиться, – высказал свое сомнение Снейп.
– Не-а. Ничего у нее не выйдет. Я уже прозондировал почву и могу заверить – существующий закон магической Британии ей этого не позволит. А изменять его ей в угоду мы ни при каких условиях не станем, – Гарри не скрывал эмоций, демонстрировавших его торжество и превосходство, что легко уловил его муж.
– Пояснишь?
– Еще два века назад имел место подобный прецедент, и тогда Визенгамот совместно с еще существовавшей тогда Палатой лордов приняли закон, что магическая Британия будет придерживаться курса, устанавливаемого действующим кабинетом министра, и никакие другие политические силы не получат права на узаконивание, следовательно, не смогут вмешиваться в управление страной. Они это аргументировали тем, что волшебников не так уж много, чтобы позволить им разобщение на почве различия своих идеологических взглядов. Даже Дамблдору не удалось отменить этот закон, хоть он и предпринимал несколько настойчивых попыток на этот счет. Поэтому его противостояние с Волдемортом так и осталось вне закона, а министры, даже забыв об этом древнем соглашении, получившем статус неизменяемого, все равно воспринимали его выступления как посягательство на их власть, – Гарри потерся щекой о щеку Северуса, успокаивая его тревоги. – Так что пускай Грейнджер катится со своими грандиозными планами к Мордреду.
– Ты провел отличное исследование. Я уже не успеваю за тобой, – Снейп ответил на ласку, поцеловав любимого в висок. Сколько бы лет они ни прожили вместе, сколько бы ни спорили по любым поводам, дороже друг друга у них не было никого на целом свете. – Выходит, вы обломаете крылья свободолюбивой птичке Грейнджер? И это произойдет до выборов, солидно ее дискредитировав – незнание законов вызовет подсознательное недоверие избирателей к ней.
– Да. К тому же она лишится поддержки части своих единомышленников, надеявшихся на создание в Министерстве новых должностей для членов их партии, которые они смогли бы занять. Ну а мы еще что-нибудь подкинем – есть там в ее статьях гнилые места, на них и сыграем. Маргаритес уже работает над этим. Оппозиция нужна, чтобы обычные волшебники постоянно могли наслаждаться пониманием, что сделали верный выбор, потому что действующее правительство всегда готово защитить их от всяких обманщиков, готовых втянуть наш мир в очередное кровавое противостояние.