– Привет, Том! – Гарри сделал жест рукой, предложив тому присесть в им же самим приготовленное кресло. – Как самочувствие? Как Нагини? Охота была удачной?
– Привет. Все как всегда. Здесь ничего не меняется, – Риддл заинтересованно скосил глаза на новые лица.
– Позволь тебе представить наших сыновей, – с гордостью в голосе произнес Снейп. – Кадмус и Лазарус, – мужчины по очереди кивнули, представляясь.
– Вот оно что! Вы, наконец-то, решили познакомить меня со своими наследниками. Не очень же спешили, а мы ведь почти семья, не так ли, Гарри? Мальчики, похоже, уже давно выросли из детских штанишек. Ничего так получились, симпатичные. Особенно младшенький, – сыронизировал Риддл, демонстрируя свой иногда прорывавшийся вредный характер.
– Выросли, Том. Выросли, – усмехнулся в ответ «младшенький» Лазарус, которому уже перевалило за тридцать, но выглядел он, как и все вампиры, едва вышедшим из юношеского возраста. – Приятно познакомиться с автором стольких замечательных трудов по фундаментальной магологии, – он склонил голову в учтивом поклоне, не отрывая глаз от легендарного Темного Лорда, плененного его отцом восемьдесят лет назад. Ему явно нравилось то, что он видел, и его взгляд зажегся каким-то особым огнем.
Риддлу казалось, что он просто наяву чувствовал, как его тело ласково ощупывали, даже не прикасаясь к нему. Его бросило в жар, и, чтобы отвлечься, он поинтересовался:
– А вы уже женаты?
– Я – нет. А у Кадмуса сынишке третий год пошел, – Лазарус непринужденно поддержал беседу. – Но, надеюсь, скоро и у меня появится сердечный друг.
– Рад за тебя, – Риддл с трудом оторвал взгляд от слегка нагловатого «младшенького» – тот только выглядел робким и невинным, а на поверку оказался довольно дерзким, по крайней мере, об этом просто кричала его манера бесцеремонно тщательно рассматривать и оценивать собеседника. – Так ты, Поттер, уже дедушка? Забавно! А выглядишь, немногим солиднее того мальчишки, который засунул меня в эту дыру.
– Том, мы сегодня планировали серьезно поговорить, – остановил его экскурс в прошлое Гарри. – Чем ближе конец твоего заключения, – Риддл фыркнул – уж он-то оставшиеся двадцать лет не считал таким уж малым сроком, – тем сильнее я тревожусь. Вот уже даже и не знаю, почему. Причин вроде нет, но все же…
– Уж не намекаешь ли ты, что я застрял здесь навсегда? – Риддлу много раз в голову приходила такая мысль, но он с упорным постоянством отгонял ее, не желая превратиться в трясущегося из-за осознания безнадежности сумасшедшего.
– Нет. Я полностью уверен в артефакте. Но мало ли что может произойти? Сейчас все спокойно…
– Прекрати ходить вокруг да около, – одернул его Снейп – он уже заметил, что после появления детей и нескольких серьезных происшествий с ними, когда их жизни угрожала реальная опасность, Гарри стал жутким перестраховщиком. Вот и сегодняшняя беседа была результатом его новых привычек. – Том, мы на всякий случай познакомили тебя с сыновьями. Если мы по какой-то причине не сможем прийти во время связи с тобой – они нас заменят. А еще, – Северус потянулся и взял с рядом стоявшего столика небольшую каменную фигурку единорога, – вот это будет отныне стоять у самого зеркала под куполом, который накрывает его, оберегая от внешнего воздействия. Это портключ, который перенесет тебя после освобождения на границу Запретного леса у Хогвартса. Активируется названием этого вот животного, – он повертел скульптуру в руке. – Гарри считает, что даже если никто не появится встретить тебя в тот счастливый день, – Снейп чуть ехидно скривился, – то ты должен иметь возможность выбраться отсюда. Как ты помнишь, это место недоступно обычным людям и волшебникам, а вампиры сюда могут попасть, лишь побывав здесь. На данный момент это те, кого ты видишь, и никто иной. Вот и все, что тебе хотел сказать Гарри, – Северус улыбнулся мужу и сжал его руку, открыто демонстрируя свою привязанность.
– Спасибо за заботу, – Риддл был искренне тронут предусмотрительностью Поттера, которому не переставал удивляться все годы знакомства с ним.
Дальше все пошло по накатанной: Риддл продиктовал список необходимых ему вещей и, пока Лазарус и Кадмус отправились выполнять его просьбу, Гарри и Северус рассказали Тому о положении в магическом мире и в Британии в частности, затем выслушали его краткий отчет о проведенных им за год изысканиях. Часа за три до конца сеанса связи принесли вещи, упакованные для переправки в зазеркалье.
– Там все, что вы хотели, – забрасывая в портал по очереди сумки, заверил Лазарус.
– Вы не можете дать мне всего, что я хочу, – сквозь зубы прошипел Риддл, стараясь не смотреть на отчего-то смущавшего его молодого мужчину.
– Попробую, – дерзко заявил тот и развернулся к родителям. – Надеюсь, вы не станете на меня обижаться за мой выбор.
– Ты о чем? – Гарри даже вздрогнул от предчувствия чего-то нехорошего.
– Я собираюсь отправиться в тот мир, – он указал на открытый портал. – Отец, – обратился он к Снейпу, – ты же знаешь, что мои исследования очень тесно переплетаются с теми, что проводит мистер Риддл. Это всего на двадцать лет, – он умоляюще посмотрел на Поттера. – К тому же мы будем ежегодно видеться.
– Лазарус-с, ты соображаешь, о чем говоришь? – голос Гарри стал суровым, Риддл такого точно никогда за ним не замечал. – Я даже не намекаю на то, что ты собрался туда, где годами томится наш враг, пусть Том и ведет себя как друг, и что мы не в силах будем тебя защитить, если он вздумает отыграться на тебе за свой плен, – Поттер не стеснялся, что его слышал Риддл. Он говорил то, о чем думал. – Главное же – мы не имеем представления, как на тебе отразится сам переход в тот мир! – он ткнул пальцем в зеркало. – Ты – вампир, а артефакт рассчитан на обычного волшебника!
– Насчет обычности я бы поспорил, – подал голос Риддл, с жадностью прислушиваясь к спору. Он был готов принести любые клятвы, лишь бы заполучить себе добровольного союзника в ссылке.
– А ты молчи! – рыкнул Поттер. – Лазарус, если даже в той реальности окажется пригодная для тебя среда обитания, то не забывай – там нет людей. Он, – Гарри снова махнул рукой в сторону портала, – немногим лучше нежити. Его кровь пахнет тленом, она несъедобна. Ты собираешься двадцать лет питаться кровью кроликов?
– Я кое-что припас, – Лазарус достал из сумки, висевшей на его плече бокс, заполненный флаконами с кровью, и продемонстрировал его родителям. – Не волнуйтесь, на год хватит. Со мной все будет в порядке, – он не просил позволения поступить так, как хочет, а просто успокаивал Гарри, и все это понимали.
Лазарус давно стал самостоятельным вампиром, так что имел право сам решать, что ему делать. Конечно, родители, как старшие по статусу, могли сейчас категорически запретить ему идти к Риддлу, но они всегда воспитывали в сыновьях ответственность и учили их думать, прежде чем что-то предпринимать, так что, кроме предупреждений, они ни на что не пойдут сейчас.
Гарри и Северус переглянулись, а затем почти синхронно потянулись к собственным шеям, Кадмус отстал от них буквально на мгновение – спустя несколько секунд все трое протянули Лазарусу свои флаконы с драконьей кровью, которые носили все вступившие в силу вампиры.
– Это твой выбор, так что последствия тоже пожинать тебе, – прижав к себе сына, напутствовал Северус.
– Не забывай, что ты – сын тех, кто покорил магическую Британию, – слова Гарри, тоже обнявшего Лазаруса, прозвучали чуть пафосно, но их глубокий смысл лежал на поверхности.
– Ну ты и выдал! – Кадмус тоже на миг прижал брата к себе. Между ними было больше двадцати лет разницы, но это не помешало им стать настоящими друзьями. – Покажи всем, на что ты способен. Я уверен, из тебя выйдет ученый, не хуже нашего отца.
Так уж получилось, что старший сын – Кадмус – унаследовал внешность от Северуса, но наклонности и способности к политике от Гарри. Тогда как у Лазаруса все было наоборот – он завораживал всех взглядом ярко-зеленых глаз, но лелеял любовь к наукам и с детства мог днями не вылезать из библиотеки или часами стоять над котлами с вонючим варевом, ставя эксперименты.
– Спасибо, что не останавливаете, – Лазарус улыбнулся родным, а затем наконец посмотрел на Риддла. – Осталось узнать, что вы скажете на это, сэр? Ведь, как бы там ни было, вы – властелин тех земель, куда я намереваюсь отправиться на двадцать лет.