– Гарри, Северус, – Риддл, выслушав Лазаруса, все же обратился не к нему, – я помню рассказ о том, что вампиры неспособны навредить кровным родственникам, так что понимаю ваши опасения за сына, который не сможет даже постоять за себя, если бы я задумал дурное. Если для вас еще что-то значит мое слово, клянусь, что не причиню вреда вашему наследнику и позабочусь о нем в силу своих возможностей.
– Ты пообещал! – бросил Снейп, одарив Тома таким взглядом, что другой на его месте уже сбежал бы подальше от страха за свою шкуру.
Лазарус, взмахнув рукой на прощание, сделал шаг в портал и уже через секунду стоял рядом с Риддлом, у которого был слегка пришибленный вид – тот до последнего сомневался, что он все-таки осмелится. До окончания сеанса связи Поттер и Снейп не обращали на своего арестанта внимания, а лишь расспрашивали Лазаруса о его самочувствии, заставили сделать диагностику и проверить доступность видовой трансформации. Риддл даже отшатнулся, когда на руках его гостя за один удар сердца выросли острые как бритва когти, без труда срубившие молодое деревце, и клыки, напомнившие, что вампиры – не просто кровососы, как он когда-то выражался, а настоящие хищники. Одним словом, Северус и Гарри остались довольны, добившись отличных результатов, вынудив сына продемонстрировать, что он не безоружен, так что хоть убить и не может из-за кровного родства, но лишить рук и ног вполне способен с легкостью.
Когда артефакт, отработав положенную программу, стал снова зеркалом, Гарри не выдержал и уткнулся Северусу в плечо, чтобы скрыть от Кадмуса невольные слезы. Даже став взрослыми, их сыновья оставались для них детьми, по которым болело сердце, а именно Гарри в силу обстоятельств больше уделял им времени, особенно, когда они были еще крохами.
– Все будет хорошо. Ты же знаешь, что наши ребята никогда нас не подводили, – успокаивающе проговорил Северус и дернул подбородком, безмолвно давая понять Кадмусу, чтобы тот оставил их наедине.
Нежность и ласка Северуса довольно быстро сделали свое дело, и из хранилища Блэк-хауса Гарри вышел уже в полной уверенности, что его младший сын нигде не пропадет.
***
Сто лет после победы
До полуночи оставались считанные минуты, луна высоко висела над Запретным лесом, и даже легкая облачность не мешала ей заливать все вокруг серебряным светом. На Астрономической башне было свежо и немного ветрено. Северус и Гарри устроились на парапете плечом к плечу, поджидая гостей из Румынии. Михня и Драгос – вампиры из рода Цепеш – собрались посетить их по очень важному поводу: через несколько часов должен был вернуться Лазарус из, так называемой, научной экспедиции длиной в двадцать лет вместе с Темным Лордом Волдемортом, отбывшим заключение в «Столетней тюрьме». Михня планировал сразу и друзей повидать, и забрать свой артефакт.
Гарри и Северус, конечно же, ежегодно виделись с сыном и получали подтверждения, что Риддл твердо держал свое слово и заботился о нем, даже более того, как ни пытался скрыть, было заметно, что он просто боготворил их Лазаруса. И все же им не терпелось убедиться, что возвращение в эту реальность пройдет без сюрпризов.
– Мне кажется, что Том прав – то давнее пророчество было настоящим. И даже Дамблдор не ошибался, когда твердил, что сила, способная победить все на свете – это любовь. Только вот пророчество не обо мне… – Гарри умолк, оборвав фразу, будто задумавшись, а Северус продолжил его мысль:
– А о Лазарусе. Ты это хотел сказать?
– Да.
– Если они правы, и Том полностью вернул свою человеческую сущность после ритуала с Нагини, то…
– Неисповедимы пути господни, сказала бы моя тетя Петуния, – Гарри и сам не знал, почему вдруг вспомнил Дурслей. Может, потому что ему все же пришлось с ними встретиться спустя много лет после расставания тем летом, когда он стал вампиром. У Дадли родилась внучка – волшебница. Поздний ребенок, слабоватый, но со стабильным потенциалом, позволившим ей пройти обучение в Хогвартсе по упрощенной программе, специально разработанной для таких детей.
– Вот уж точно. Кто бы мог сто лет назад подумать, что Темный Лорд, прослывший злобным душегубом, будет на руках носить вампира – сына самого Гарри Поттера, – Северус ехидно хмыкнул.
– Это точно, – Гарри кивнул, соглашаясь с мужем, и прильнул к нему, прижимаясь теснее. – Как думаешь, а что будет дальше?
– Не знаю. Кадмус пока успешно справляется на месте министра. Когда тебе надоест отдыхать – снова подменишь его, – Северус насмехался над Гарри, который никак не хотел упускать власть из своих рук, хоть постоянно и жаловался, что ему надоело следить за каждым чихом балбесов-волшебников. Даже когда Поттер открыл тайну своей молодости, маги, привыкшие ни о чем не задумываться, радуясь стабильности в их мире, которой удалось добиться благодаря усилиям вампиров, сделали вид, будто нет ничего необычного в том, что ими правит существо другой расы.
– Вампиры больше не изгои в мире волшебников, и это только наша с тобой заслуга, – Гарри тепло улыбнулся.
– Ну почему же? К этому хорошенько приложила руку и Лаванда – любимая жена Нико, да и твои друзья – Рон и Невилл.
– Да. Жаль, что они состарились. Рон не любит, когда я к ним прихожу. Он, конечно, ничего не говорит, но я же вижу, что он завидует моей молодости. По-доброму, но завидует. Да и Лаванда уже здорово сдала, – Гарри расстроенно вздохнул. Он хотел отвлечься разговором, чтобы не считать минуты до активации портала, но тему явно выбрал не очень хорошо. Ему, несмотря на вампирскую сущность, все еще оставалось дело до бывших друзей-волшебников, и их дряхление на фоне собственного цветущего вида – Гарри и сорока не давали на вид – вызывало печаль. – И все же, как себя поведет Том, когда вернется сюда? Не захочет подвинуть Кадмуса?
– Посмотрим. Мне даже интересно было бы такое понаблюдать, а то скучновато стало после того, как движение Грейнджер за отмену темного колдовства развалилось, стоило только ей отойти в мир иной, к тому же – столь по-глупому.
– Сама виновата. Нечего было на место скончавшегося Люпина брать другого непроверенного оборотня. Благотворительница… – тон Поттера сочился презрением. – Она думала, что они все такие покорные, как Ремус после промывания мозгов в Святого Мунго, и будут глотать низкокачественное антиликантропное, которое, кстати, далеко не на всех действует. Нельзя так издеваться над магическими существами. Вот и поплатилась. Это же нужно, настоять, чтобы тот вышел на работу в полнолуние, а потом еще и припереться проверять – послушался ли он ее, – Гарри покачал головой. Все произошло еще сорок лет назад, но он до сих пор (слава видовой памяти!) помнил колдоснимок в «Пророке», освещавшем чрезвычайное происшествие. Тогда еще кое-кто начал мутить воду и пытался запороть практически принятый закон о равенстве магических рас и их мирном сосуществовании.
– Смотри, вон они! – Северус привлек внимание задумавшегося Гарри, указав ему на Черное озеро, где из водной пучины начал подниматься дурмстранговский корабль-призрак – Михня Цепеш все-таки добился своего и стал директором школы волшебников, как и Снейп.
Перед Поттером предстало и впрямь завораживающее зрелище: матовый свет луны освещал старинный корабль, подпрыгивавший на волнах еще не успокоившегося после его прибытия озера, мокрые паруса чернели на фоне серебристой дорожки, змеившейся по воде, а от борта уже отделились небольшие шлюпки и заскользили к берегу.
– Пора встречать гостей, – Северус нежно поцеловал Гарри в губы, а затем они вместе спрыгнули с башни и, словно две огромные ночные птицы, устремились в темноте вниз к своей цели.
Они были свободны как ветер, овевавший их лица, невзирая на ответственность за мир, которую они сами взвалили на свои плечи. Впереди их ждала долгая жизнь, полная тревог и трудностей, любви и счастья.
– Мне нравится быть вампиром! – разнеслось над спящим Хогвартсом восторженное признание Гарри Поттера – Избранного, героя магической Британии и любимого мужа Северуса Снейпа.