– Так ты все же занимаешься этим вопросом? Да? – ожила Гермиона, увидев в словах Гарри то, чего там не было. – Почему ты нам не доверяешь? Мы же можем тебе помочь!
– О чем ты? – переглянувшись с Роном, что, похоже, сегодня уже входило у них в привычку, Поттер удивленно уставился на Грейнджер.
– Ты же не просто путешествуешь, а ищешь информацию о хоркруксах. Разве не так?
– Нет. Я просто впервые в своей жизни приятно провожу каникулы, – Гарри попытался быть убедительным.
– Тебе пора взяться за дело, если хочешь попасть в Орден Феникса. Ты и так вон сколько прохлаждался. И тебя это тоже касается, – повернувшись к Рону, учительским тоном заявила Гермиона. – Я с начала лета поддерживала связь с директором. Сперва мы переписывались, а теперь… Эмм… Я не имею права вам этого рассказывать, потому что вы не члены Ордена.
– Тебя тоже еще не приняли, – сделал замечание Рон, недовольный нотками превосходства в тоне подруги. – Близнецы рассказывали, что им устраивали что-то вроде собеседования или экзамена, когда они присоединились к остальным. Ты уверена, что не будет тех, кто окажется против твоей кандидатуры? – как Рон ни старался, но легкая зависть все же просматривалась в его словах.
– Меня будет рекомендовать сам Дамблдор. Никто не станет идти против его воли, – убежденно заявила Гермиона. – К тому же у меня есть неоспоримые преимущества по сравнению с твоими братьями.
– И какие же?
– Солидный запас полезных знаний, как говорит директор. И мне нет нужды отвлекаться ни на работу, как они, ни на семью. Могу полностью посвятить себя борьбе за благо магического мира, – чуть высокомерно поставила в известность Гермиона.
– Ты поэтому изменила родителям память? – Гарри отчаянно хотел узнать, что заставило подругу лишить себя поддержки самых близких людей. – Чтобы развязать себе руки?
– Это было необходимо, – насупилась Гермиона. После тяжелого разговора с Молли Уизли обсуждение этой темы ей категорически не нравилось, потому что вызывало все больше сомнений в правильности собственного поступка.
– И что по этому поводу думает Дамблдор? Или ты ему еще не призналась?
– Он знает. Директор не ругал меня за инициативу, сказав, что сложное время требует трудных решений, – Гермиона словно оправдывалась перед друзьями. Поттеру даже показалось, что в ее взгляде мелькнуло расстройство, но было невозможно сказать – она переживала из-за того, что сделала с родителями, или ей были неприятны расспросы.
– Так это была идея Дамблдора? – Гарри решился на прямоту.
– Нет. Он только объяснил, что если я соберусь вступить в Орден и вплотную заняться вопросами противостояния, то буду уязвима с родителями-магглами, которые не смогут за себя постоять, – и тут Гермиона сдалась и выложила все как на духу: – Я попробовала поговорить с мамой и папой, уговаривала уехать и спрятаться, но стоило им услышать о войне, как они заявили, что ни за что не отпустят меня в Хогвартс, несмотря на мое совершеннолетие и тому подобное. Сколько бы я им ни объясняла, что магический мир рядом, а не на другой планете, а значит, война угрожает всем, они стояли на своем, принявшись готовиться к переезду в Австралию всей семьей. Где-то вычитали, что там нужны специалисты – медики разных профилей, – пояснила Гермиона выбор родителей. – Следили за каждым моим шагом, боялись, что я сбегу. Еще и директор написал, что раз так, то мне стоит послушаться их и не впутываться в борьбу с Волдемортом, а привыкать жить с магглами, последовав за ними из страны. Мол, это самый удачный выход для меня в сложившихся обстоятельствах. Понимаете? У меня не было выхода! Как я могу забыть, что я – волшебница? Я не в силах жить без колдовства! Я хочу найти свое место в магическом мире, зачем мне возвращаться к магглам?
– На ней, похоже, нет никаких чар, корректирующих сознание или подавляющих волю, – на грани слышимости вдруг подал голос Северус из тени. Гарри еле удержался, чтобы не вздрогнуть от неожиданности – он и забыл, что у их беседы есть свидетель. – Я успел проверить еще возле гостиницы. Так что все она делала по собственному желанию, – шепот раздался у самого уха.
Гарри на миг задумался, зачем Снейп решил сообщить это, не дожидаясь возвращения домой, а потом сообразил – он хотел дать информацию для правильного анализа обстоятельств.
– Ты совершеннолетняя и могла поступать так, как посчитаешь нужным. Я имею в виду – дождалась бы сентября и отправилась в школу. Аппарировать тебе не смогли бы помешать… – начал Рон, но ему не позволили высказать свою мысль до конца.
– Я не могла оставить их в опасности! Они же мне не чужие!
– Поэтому ты не захотела провести с ними хотя бы лето. Просто взяла и вычеркнула их из своей жизни, чтобы не путались под ногами. С чужими тебе спокойнее жить, не так ли? Их не жалко. Ты так заботилась о родителях, что, по сути, забрала у них единственную дочь. Считаешь, они теперь счастливы? Они же не бессловесные твари, что ты даже не спросила их мнения, хотят ли они забыть тебя? Ладно, – остановил оправдания Гермионы Гарри, – не отвечай. Могу только заверить, что никогда не осмелился бы так поступить со своими родными. Даже с Дурслями я не пошел бы на подобное. А ведь чего проще: взмахнул палочкой – и они забыли, что третировали меня с младенчества, глядишь – и перестали бы ненавидеть. Но никто, и Дамблдор в том числе, этого не сделал, узнав, как мне живется с теткой, не рискнул столь кардинально вмешиваться в человеческую память, – Поттер поднялся на ноги и отвернулся, не желая смотреть на принявшуюся хлюпать носом Гермиону – разжалобить его она не сможет, а картина малопривлекательная. – Даже Пожиратели могут отказаться выполнять приказы Риддла и получить наказание или умереть – пусть и незавидный, но у них все же есть выбор. А ты вообще лишила родителей права голоса, словно они куклы какие-то. Ни одна забота не оправдывает подобного, и ни одна борьба не стоит такой жертвы.
– Ты специально пригласил меня, чтобы говорить все эти ужасные вещи? – всхлипнула Гермиона.
– Если честно, я планировал прогулку только с Роном, – признался Гарри. Это было немного непорядочно и жестоко, но ему надоело притворяться. Он до последнего надеялся, что идея со стиранием памяти полностью принадлежала Дамблдору, но ошибся. Судя по тому, как вела себя Гермиона в начале прогулки, она точно не подвергалась никакому магическому воздействию, корректирующему поведение, потому что выглядела вполне обычной и ничуть не походила на зануду, которой предстала перед ним в день свадьбы в Норе. – Но не оставлять же тебя с миссис Уизли, которая ценит семью превыше всего в жизни.
– При чем здесь миссис…
– Ты у нас умная – вот и подумай. К тому же я хотел разобраться, почему ты так изменилась буквально за месяц.
– Я не изменилась, – вытерев глаза, раздраженно бросила Гермиона – она хоть и смогла прекратить плакать, но ее все еще потряхивало от негодования. – Я просто поняла, что станет целью моей жизни. И я не намерена выслушивать твои обвинения. Ты ничего не понимаешь. Устроил себе каникулы, развлекаешься, – Гермиона взмахнула рукой, показывая на окрестности. Презрение сочилось в каждом звуке ее обвинения. – Только и знаешь, что праздно шататься, а там из-за тебя гибнут люди!
– Ты что-то путаешь. Меня зовут Гарри Поттер, а не Том Риддл. Я никого не убиваю и не посылаю на смерть. Не заставляю взрослых волшебников сидеть сложа руки и ожидать, что грязную работу по очищению мира от Пожирателей за них сделает кто-то другой. Я никому не запрещаю защищаться. Не пытайся давить на жалость и манипулировать мной, – голос Гарри стал холодным и безэмоциональным – уроки Снейпа все же не прошли даром.
– Но ты – Избранный! Почему же не спешишь избавить мир от Волдеморта?! Ты – эгоист! – Гермиона вскочила, подхватила свою сумочку и ткнула пальцем в Рона: – Идешь со мной? Или останешься в обществе страуса?
– Кого? – переспросил Рон, не особо вмешивавшийся в беседу, которая ему категорически не нравилась.
– Страуса! Бытует мнение, что эти птицы зарывают голову в песок и считают, раз они не видят врага, то и он их тоже не видит. Хоть это и не подтвердили наблюдения, все же присказка осталась, – Гермиона и тут не отказала себе в том, чтобы блеснуть эрудицией. – Вот и Гарри такой же, как те страусы! Магический мир распадается на части, а он спрятался за цветными линзами и думает, что все в порядке, никто его не узнает и не потребует исполнения долга. Рон, ты тоже считаешь, что это правильно – сидеть и ничего не предпринимать для спасения волшебников?