– А что мы можем сделать? – Уизли зыркнул на Гермиону и пожал плечами. – Из твоих слов складывается впечатление, что свет клином сошелся на нас. Пока что я не вижу, чем реально мог бы помочь тем несчастным, на которых нападают Пожиратели. И не потому что я трус или страус, как ты сказала, – злобно выплюнул он уточнение. – Я пока что – студент Хогвартса, а не министр магии, и у меня нет полномочий что-либо кардинально менять в нашем мире. От того, что я начну, как и ты, толкать лозунги, никому легче не станет, – Рона здорово зацепили упреки.
– Так вы заодно?! Ну и ладно! Погляжу, как вы будете смотреть в глаза остальным! Обвинять легко! А вы попробуйте сделать что-нибудь полезное…
– Лишить родителей памяти о себе – очень полезный и героический поступок на благо магического мира, – едко прокомментировал ее слова Гарри, складывая на груди руки и разворачиваясь к Гермионе лицом. – Никогда не думал, что ты настолько жестокая.
– Да ты!.. Ты ничего не понимаешь! – заорала во все горло Гермиона и тут же аппарировала, забыв о том, что вокруг полно людей и кто-то мог увидеть ее исчезновение. Благо Гарри, хоть и не предвидел подобной реакции подруги, но все же желая отвести глаза посторонним, солидно усилил чары конфиденциальности магглоотталкиващими, практически делая их компанию невидимой для случайных прохожих.
– Зато ты у нас шибко грамотная, – пробормотал Гарри. – Извини, Рон, что испортил нашу прогулку.
– Не нужно было доводить ее до такого состояния, – пожурил Рон со вздохом. – Ты здесь останешься, а мне теперь выслушивать ее лекции о безответственности.
– Так отправь ее в Хогвартс. Твоей маме ведь не нравится, что она у вас живет. Или ты надеешься помириться? У вас же там вроде что-то наклевывалось… Мерлин, прости, Рон! Пожалуйста, прости! Я думал только о себе, когда устроил Гермионе головомойку, и забыл, что вы…
– Перестань, – прервал его Рон. – Ты все правильно сказал, но… как-то сильно жестко. А насчет нас с Гермионой, мне кажется, там все уже закончилось, так толком и не начавшись. Мама точно не примет такую невестку, да и я теперь не знаю, чего от нее ожидать – вдруг Гермиона и мне решит память стереть, чтобы думал так, как ей выгодно? – он передернул плечами. – Она совершила преступление. Я сначала даже не подумал об этом, но папа, когда узнал, сразу сказал, что за такое могут и в Азкабан посадить. Гермиона ведь не штатный министерский обливиатор. Так что не стоит распространяться о ее выходке.
– Это ее выбор. Никому я не скажу. Неужели ты считаешь, что я до такого опущусь? – Гарри было слегка обидно, что Рон время от времени бросал на него настороженные взгляды, словно побаивался. – Однако… Мне неприятно это говорить, но я не смогу ей доверять, – сожаление прозвучало довольно искренне, ведь Поттер догадывался, что сойдет с ума в Хогвартсе, если окончательно лишится друзей.
– А мне?
– А ты не вышел из моего доверия, – Поттер улыбнулся и пообещал: – Через недельку повторим прогулку, но без Гермионы. Конечно, если ты захочешь.
– Согласен. А ты… Эмм… Не боишься, что она доложит Дамблдору, где ты живешь?
– Я сегодня же съеду с той гостиницы, – кивнул Гарри, и тут услышал голос Северуса: «Нико уже побеспокоился о твоих вещах. Потом сходишь и сдашь ключи от номера, чтобы все было по правилам. Хватит болтать – отправляйтесь в Нору, пока там Молли с ума не сошла от переживаний. Встретимся дома». – Нам пора возвращаться. Твоя мама, наверное, уже волнуется.
– Ты прав, – взглянув на часы, подтвердил Рон. – Мы на двадцать минут опаздываем. Думаешь, будет безопасно прямо отсюда аппарировать? – он посмотрел по сторонам – люди находились далеко от них.
– Вполне. Я нас прикрыл чарами, как только мы сюда пришли. Практически никто не видел компанию под этим деревом. Давай руку, тебя же мне поручили, – подколол друга Поттер.
Спустя несколько секунд Гарри и Рон оказались возле входа на территорию Норы.
========== Глава 31. Развалившаяся дружба ==========
Рон уставился на свой дом, будто оценивал его, но приближаться не торопился. Он тяжко вздохнул, явно приняв какое-то мысленное решение, а затем спросил:
– Как считаешь, Гермиона сюда вернулась?
– Надеюсь. Сейчас пойдем и узнаем. Если она еще и выкинула финт, что нам придется ее разыскивать, то я ей не завидую, – пообещал Гарри весьма мстительным тоном.
– Ты тоже стал другим, не только Гермиона, – искоса бросив на Поттера очередной тревожный взгляд, Рон сдвинулся с места.
– Правда? И какой же я? Не молчи, я хочу знать, каким ты меня видишь.
– Жесткий, бескомпромиссный, высокомерный, – по-гриффиндорски смело выдал Рон. – Раньше ты ни за что не позволил бы себе так разговаривать с Гермионой. Скорее бы промолчал, чем намеренно сделал больно.
– Но я сказал правду. Так же, как и ты вот сейчас. Кто-нибудь должен же ей раскрыть глаза на то, что она творит, – парировал Гарри. Он не сомневался, что сам изменился, однако ему было интересно выслушать мнение со стороны. Как ни странно, оно ему понравилось. Озвученные Роном черты весьма подходили вампиру Гарриусу.
– Да я и не обвиняю тебя ни в чем. Ты все сделал правильно. Просто… Я обоих вас не узнаю, – почти у самого порога Рон остановился и посмотрел Поттеру в глаза.
– Ты тоже уже не прежний. Наблюдательный, рассудительный, настороженный, – с холодноватой улыбкой отметил Гарри. – Я это еще в тот раз заметил, когда ты не стал нападать на меня из-за моего отказа ринуться на поиски и подставляться Риддлу, – тихо добавил он, поясняя свои заключения. – Мы все повзрослели.
– Хмм… Рассудительный? Ты это серьезно? – Рон вдруг расплылся в довольной улыбке, словно ему сделали очень приятный комплимент. – Пойдем выясним, где Гермиона. Как бы там ни было, она все еще наша подруга, не так ли?
«Не так», – промелькнуло в сознании Гарри, уверенного, что никогда больше не подпустит к себе Грейнджер, однако озвучивать свою мысль не спешил, а следом за Роном молча вошел в дом.
– Наконец-то вернулись! А где… Гермиона? – поинтересовалась Молли Уизли, выглянувшая из кухни, как только услышала стук входной двери.
– Она не возвращалась?
– Нет. Я бы услышала, – миссис Уизли перевела подозрительный взгляд с сына на Гарри. – Вы поссорились?
– Есть немного. Я слишком резко высказал ей свое мнение, – признался Поттер. – Вы не могли бы узнать у директора, не у него ли она? – самому обращаться к Дамблдору ему не хотелось.
– Ладно, – не став расспрашивать о подробностях, согласилась миссис Уизли. Встав на колени перед камином, она кинула щепотку летучего пороха в огонь и назвала адрес, а затем сунула голову в зеленое колдовское пламя. – Альбус, добрый день. Мисс Грейнджер не у тебя? Ее мой Рон разыскивает, – спустя небольшую паузу она добавила: – Они немного повздорили, а теперь он переживает. Молодежь, сам понимаешь, – она опять помолчала, явно выслушивая ответ. – Хорошо, я ему передам, – поднявшись на ноги, Молли Уизли сообщила: – Она недавно приходила к Альбусу, но сейчас он отправил ее по какому-то поручению. Сказал, чтобы мы не волновались, скоро она вернется.
Рон с Гарри дружно кивнули, благодаря за помощь.
– Думаешь, это связано с тем, где мы были? – назвать подругу стукачкой Рон не осмелился, но, судя по вопросу, именно такая мысль его и посетила.
– Не знаю. Надеюсь, ей хватит ума не вламываться в мой номер, – заявил Гарри, не давая пояснений, хотя и миссис Уизли, и Рон подозрительно на него посмотрели, догадавшись, что тот не зря кинул замечание.
– Мойте руки и садитесь за стол. Расскажете, как провели сегодня время, – скомандовала Молли. – Вы же не только ссорились?
Гарри и Рон почти закончили обедать, когда из камина выскочила Гермиона и закричала так, словно ее резали:
– Поттер, ты здесь?! Поттер!
Миссис Уизли вздрогнула и удивленно посмотрела на ехидную ухмылку покачавшего головой Гарри, уже догадавшегося, что произошло. Нико, конечно же, забрав вещи из гостиничного номера, не стал убирать особые запирающие чары с сюрпризом для любопытных волшебников, которые совершат глупость и попытаются их вскрыть. Гарри не боялся маггловских воров, потому что ничего ценного в номере не оставлял, даже книги были лишь дубликатами настоящих. Зато проклятие для тех, кто воспользуется магией, чтобы преодолеть закрытую дверь, он выбрал со всей тщательностью. Оно не являлось смертельным, но его последствия обещали несколько часов весьма неприятных ощущений, не говоря о внешних проявлениях.