========== Глава 42. Личные мотивы ==========
Окинув пустынный коридор взглядом, Северус сделал себе заметку похвалить Поттера за предусмотрительность: тот, прячась под мантией-невидимкой, не забыл о чарах, скрывающих его запах и звук шагов и дыхания – так что ничто не выдавало его присутствия, даже если он находился поблизости. Вернувшись в свои покои, Снейп позволил себе расслабиться и хитро усмехнулся – Гарри своим незапланированным визитом дал ему повод считать, что имеются весьма существенные шансы на их партнерство в будущем, возможно, не таком уж и далеком.
Северус надеялся, что удастся обойтись без дополнительных подсказок, и его обращенный самостоятельно сможет разобраться в том, что с ним происходит. Главное, чтобы Поттер принял свое влечение, а не начал бороться с ним, как с чем-то неправильным. Хотя слишком тревожиться на этот счет причин вроде и не имелось: судя по поведению Гарри, однополые отношения не вызывали у него резкого неприятия, а уж убедить в возможности удачного партнерства конкретно между ними Северус сумеет обязательно. Слегка расстраивал тот факт, что ситуация в магическом мире основательно накалилась, следовательно, в ближайшие месяцы вряд ли выйдет уделить много внимания устройству личной жизни.
Однако Снейп даже в этом видел определенные плюсы. Во-первых, они с Гарри будут на виду друг у друга и, вероятнее всего, им придется тесно сотрудничать при решении некоторых проблем, связанных с устранением с арены власти Темного Лорда и с ограничением влияния Дамблдора. Это лишь поспособствует сближению в личном плане. Во-вторых, Северусу не придется торопить события из-за опасений появления на горизонте неожиданного соперника, слишком явно подталкивая Гарри к их союзу. И в-третьих, Поттер сможет без спешки тщательно проанализировать свои чувства и желания, что позволит ему принять взвешенное решение относительно собственного будущего. Северус не собирался бездействовать и пускать все на самотек, однако и хитростью заманивать Гарри в свою постель не имел намерений, понимая, что такое партнерство не выдержит испытания временем, что лично его, предпочитавшего постоянство, абсолютно не устраивало.
Одним словом, год, по мнению Северуса, предстоял непростой и интересный: кроме более-менее активного вмешательства в противостояние между Дамблдором и Риддлом, неизбежность которого скоро наверняка осознают члены совета клана вампиров, он получил шанс заняться «приручением» будущего партнера.
***
Направляясь к гриффиндорским апартаментам, Гарри раздумывал над непродолжительным разговором со Снейпом. Для него так и осталось до конца неясным, почему его так тянет к Северусу, если магическая связь практически исчезла?
«Может, я просто привык за эти месяцы, что мы постоянно рядом? К тому же он все лето был таким внимательным ко всем моим нуждам. И это уже не говоря, что Северус спас мне жизнь. Я имел прекрасную возможность убедиться, что его объяснения по поводу укуса аземы являлись чистой правдой, – Гарри свернул в один из малоизвестных переходов, чтобы срезать путь до факультетской гостиной. – Дариус и Нико тоже стали мне близкими, настоящими родственниками, на которых я могу положиться в любой ситуации. Я скучаю по ним. Однако желание снова пообщаться не перерастает в жажду, не заставляет постоянно о них думать, не доводит до состояния, когда хочется на все наплевать, нарушить любые правила, лишь бы увидеть и поговорить с ними. Мне каждый раз в Большом зале приходится контролировать себя, чтобы не пялиться на Северуса так, словно он единственный свет в окне… Единственный? – мелькнувшее в сознании слово обратило на себя внимание. – Вот же задница соплохвоста! Ну и тупой же я! – Гарри даже приостановился на несколько секунд, когда сообразил, к чему привели размышления. – А Северус уже наверное вовсю посмеивается над моей наивностью – уж он-то, скорее всего, догадывается, что со мной происходит. Эти его объяснения ситуации… Доверяю я ему… Он, мол, вампир, находящийся ко мне ближе остальных. Все это так, но для меня ведь не составит трудности через пару шагов в тени оказаться в доме Дариуса. Так при чем здесь то, что он просто оказался в пределах прямой досягаемости? Даже за жуткой стойкой иллюзией я вижу его таким, каким узнал летом. Я ревновал Северуса к донору, становился на его сторону в спорах с Нико. В конце концов, меня смутил рассказ о том, что чаще всего обращают партнеров, именно потому что я уже тогда чувствовал тягу к нему, но списывал это на узы наставничества. Получается… – Гарри так углубился в свои мысленные рассуждения, что даже не заметил, как миновал портрет Полной Дамы, на мгновение автоматически нырнув в тень. Благо мантия-невидимка по-прежнему надежно скрывала его, и никто не заметил этой оплошности, которая могла бы вызвать много неприятных вопросов у окружающих. – Наверное, Северус прав, я – идиот, раз мне приходится вот таким образом – раскладывая все по полочкам! – выяснять, что мне весьма импонирует человек… Хмм… Не человек, а вампир, – Гарри непроизвольно расплылся в улыбке. Открытие не стало для него шоком, а скорее лишь помогло обрести уверенность в себе. Теперь он четко осознал, что его отношение к Северусу не навеяно магией, как он предполагал ранее, а является настоящим, его собственным чувством. Он также догадался, что на его реакцию на окружающую обстановку повлияло и личное состояние неудовлетворенности обстоятельствами. Не зря же в последнее время все чаще вспоминались слова Снейпа о том, что он не претендует на Гарри как на партнера, и вызывали они далеко не смирение или радость, а недовольство и протест. – Так вот как это ощущается. Да я к Чанг и десятой доли подобного не испытывал!» – Поттер тут же сделал вывод, что в тот раз его просто одолело любопытство, как это – встречаться с кем-то, а настоящей влюбленности не было. Поэтому тогда ему и не понравилось на свидании, ничего не вызвало ни отклика в душе, ни желания продолжить отношения с Чанг. Теперь стало предельно ясно, почему так вышло.
Укладываясь в постель, Гарри продолжал улыбаться: скорее предвкушающе, чем мечтательно. Вампирская натура давала о себе знать – он планировал начать своеобразную охоту на Северуса. Нет, он не собирался эпатировать окружающих, открыто заигрывая со «злобным» преподавателем. Для того чтобы добиться своей цели, Гарри намеревался использовать время, когда они будут оставаться наедине.
– Еще посмотрим, как быстро ты передумаешь и пересмотришь свои намерения в отношении меня, – самодовольно прошептал Гарри в подушку перед тем, как погрузиться в сон. Сложно сказать, что подталкивало его к подобному шагу в настоящий момент. Может, влюбленность, появившаяся на почве близкого общения в последние пару месяцев, вызвала легкую эйфорию и жажду проверить свое чувство на прочность, а может, это взыграло желание доказать себе, что способен заинтересовать в партнерстве даже такого серьезного и амбициозного вампира, как Снейп. Как бы там ни было, но поставленная перед собой цель казалась Поттеру весьма привлекательной, а уж тщательно все обдумать и разобраться в своих мотивах он рассчитывал в другой раз.
***
До отбоя оставалось минут десять, когда на следующий день Поттер вознамерился покинуть факультетскую гостиную. Всю неделю Грейнджер вела себя сдержанно, не лезла ни к Гарри, ни к Рону со своими поучениями, хотя и делала вид, будто ничего не произошло: улыбалась им, обращалась по поводу учебы, а в Большом зале непременно садилась рядом. Ребята не устраивали ей бойкот, как Джинни, не желая ни с кем обсуждать причины своего игнорирования Гермионы, но и на контакт шли со скрипом – лаконично отвечали на заданные ею вопросы, однако сами разговор с ней не начинали. Но как бы они ни старались проявлять показную лояльность, сокурсники довольно быстро заметили охлаждение отношений в их компании. К пятнице окружающие созрели для проведения разведки боем – предположения, высказанные за спиной Золотого Трио, уже не удовлетворяли их любопытства.
– Гермиона, а почему Гарри и Рон на тебя злятся? – Лаванда Браун бесцеремонно подсела к Грейнджер, делавшей вид, будто ее интересует игра Поттера и Уизли в шахматы. Рядом тут же оказались Парвати Патил и везде сующий свой нос Колин Криви, с неподдельным интересом ожидавшие ответа.