«Не приземист – высокоросл…»
Не приземист – высокорослСтан над выравненностью грядок.В густоте кормовых ремеслХоровых не забыли радуг.
Сплю – и с каждым батрацким днемТверже в памяти благородной,Что когда-нибудь отдохнемВ верхнем городе Леонардо.
Дочь Иаира
1
Мимо иди!Это великая милость.Дочь Иаира простиласьС куклой (с любовником!) и с красотой.Этот просторный покройЮным к лицу.
2
В просторах покроя –Потерянность тела,Посмертная сквозь.
Девица, не скроешь,Что кость захотелаОт косточки врозь.
Зачем, равнодушный,Противу законуСпешащей реки –
Слез женских послушалИ о́тчего стону –Душе вопреки!
Сказал – и воскресла,И смутно, по памяти,В мир хлеба и лжи.
Но поступь надтреснута,Губы подтянуты,Руки свежи.
И всё как спросоньицаНемеют конечности.И в самый базар
С дороги не тронетсяОтвесной. – То ВечностиБессмертный загар.
Привыкнет – и свыкнутся.И в белом, как надобно,Меж плавных сестер…
То юную скрытницуЛавиною свадебнойПриветствует хор.
Рукой его согнута,Смеется – всё заново!Всё роза и гроздь!
Но между любовникомИ ею – как занавесПосмертная сквозь.
Сивилла
1
Сивилла: выжжена, сивилла: ствол,Все птицы вымерли, но Бог вошел.
Сивилла: выпита, сивилла: сушь.Все жилы высохли: ревностен муж!
Сивилла: выбыла, сивилла: зевДоли и гибели! – Древо меж дев.
Державным жеревом в лесу нагом –Сначала деревом шумел огонь.
Потом, под веками – в разбег, врасплох,Сухими реками взметнулся Бог.
И вдруг, отчаявшись искать извне:Сердцем и голосом упав: во мне!
Сивилла: вещая! Сивилла: свод!Так Благовещенье свершилось в тот
Час не стареющий, так в седость травБренная девственность, пещерой став
Дивному голосу… – так в звездный вихрьСивилла: выбывшая из живых.
2
Каменной глыбой серой,С веком порвав родство.Тело твое – пещераГолоса твоего.
Недрами – в ночь, сквозь слепостьВек, слепотой бойниц.Глухонемая крепостьНад пестротою жниц.
Кутают ливни плечиВ плащ, плесневеет гриб.Тысячелетья плещутУ столбняковых глыб.
Горе горе́! Под толщейВек, в прозорливых тьмах –Глиняные осколкиЦарств и дорожный прах
Битв…
3
Сивилла – младенцу[16]:
К груди моей,Младенец, льни:Рождение – паденье в дни.
С заоблачных нигдешних скал,Младенец мой,Как низко пал!Ты духом был, ты прахом стал.
Плачь, маленький, о них и нас:Рождение – паденье в час!
Плачь, маленький, и впредь, и вновь:Рождение – паденье в кровь.
И в прах…И в час…
Где зарева его чудес?Плачь, маленький: рожденье в вес!
Где залежи его щедрот?Плачь, маленький: рожденье в счет.
И в кровь…И в пот…
Но встанешь! То, что в мире смертьюНазвано, – паденье в твердь.
Но узришь! То, что мире – векСмежение – рожденье в свет.
Из днесь –В навек.
Смерть, маленький, не спать, а встать,Не спать, а вспять.
Вплавь, маленький! Уже ступеньОставлена… – Восстанье в день.
Деревья
Моему чешскому другу
Анне Антоновне Тесковой
1
В смертных изверясь,Зачароваться не тщусь.В старческий вереск,В среброскользящую сушь.
– Пусть моей тениСлаву трубят трубачи! –В вереск-потери,В вереск-сухие ручьи.
Старческий вереск!Голого камня нарост!УдостоверясьВ тождестве наших сиротств.
Сняв и отринувКлочья последней парчи –В вереск-руины,В вереск-сухие ручьи.
Жизнь: двоедушьеДружб и удушье уродств.Седью и сушью,(Ибо вожатый – суров.)
вернуться
16
Стихотворение перенесено сюда из будущего, по внутренней принадлежности.