— Дурочка, — смеясь, сказал он и девушка выпучила на него глаза — посмотри вниз.
Она впервые слышала его смех, что удивило её и заставило улыбнутся.
Харуно опустила глаза и увидела пролетающие улицы родной деревни. Люди махали им и весело смеялись. Сакура вспомнила, что она в платье и одной рукой попыталась его как-то опустить. Мужчина повернул к ней голову через плечо и обеими руками обхватил её бедра, попутно придерживая платье. Приятное тепло его ладоней чуть успокоило девушку.
Страх сменился восхищением и детским восторгом. Сакура узнала главную дорогу, и перекрёсток, ведущий к аллее в госпиталь. Они пролетали её дом, возле которого стояли строительные краны, бульдозеры и несколько комбайнов. В один садился мужчина и его бледно-розовые волосы она хорошо узнала.
Закончилась рабочая смена в поле, и они приехали на стройку. Девушка в очередной раз улыбнулась тому, насколько её отец крут.
Какаши отскочил от очередной крыши с мыслями о том, что через пару кварталов будет его дом.
Волчонок всё время полёта сидел в жилетке Хатаке и, высунув язык, наблюдал за происходящим внизу.
Шиноби приземлился в своём дворе, и девушка быстро спрыгнула с него. Мужчина достал из пазухи щенка и развязал поводок.
— Ну так… — начал он, поворачиваясь к девушке, у которой волосы от тёмной ауры поднялись волнами вверх.
— Я же обещала, что убью вас, — хрустя кулаками, сказала она. И девушка замахнулась на учителя, который скучающе смотрел на неё. Схватив её за запястье, он полностью вытянул руку вверх. И девушка, которая была намного ниже, удерживала себя на носочках.
— Я ужас летящий в ночи, брр, — запричитал он с привычным холодным тоном и стал щекотать её за поднятую подмышку.
Девушка засмеялась, пытаясь вырваться.
— Утю-тю-тю, — говорил Какаши слегка прищурив глаза.
— Хватит! — смеялась, крикнула девушка. Морико бегал вокруг них и выл. Для дополнения картины не хватало белого танцующего медведя и бегемота на велосипеде и тогда сборка клоунов-идиотов, сбежавших с цирка, готова.
— Что здесь происходит, мать вашу? — делая остановку после каждого слова, спросила блондинка.
Тцунаде изогнув бровь, смотрела как легендарный шиноби всех времён держит за одну руку её ученицу и щекочет, а по земле бегает волчонок и воет какую-то песню.
— Вам обоим пора лечится, — устало промолвила она и парочка опустила головы стыдясь за ситуацию.
— Тцунаде-сама, ну что вы прямо начали! — поднимая глаза на сенсея, залепетала девушка. Блондинка цыкнула и отвернула голову.
— Вы к нам? — спросил Какаши.
— Да, пришла проведать ученицу перед походом, — твёрдо сказала она.
Хатаке улыбнулся и открыл дверь подъезда. Блондинка и розоволосая поднялись. И так как ключи Какаши были у Сакуры, она открыла входную дверь.
Тцунаде вошла в квартиру и разулась.
Куноичи побежала ставить чайник, а Какаши переодеться после грязной шахты в ванную. Блондинка села на стул и смотрела на свою ученицу. Девушка уже как хозяйка дома ловко открывала шкафчики и достала всё необходимое. Загадочная улыбка появилась на лице Сенджу.
— Отец на работе? — спросила пышногрудая, стуча красными ногтями по столу.
— Угу.
Но на удивление обеих входные двери открылись.
— Доча, дома? — спросил мужчина в коридоре.
Сакура, не ожидавшая отца в такое время, растерялась. Она выглянула в коридор.
— Д-да.
— Ой, хорошо, а то у меня тут маленькая авария. Перевяжешь руку? — улыбаясь, попросил мужчина.
Сакура нахмурила брови и опустила глаза к руке отца, с которой лилась кровь рекой. Харуно вмиг растерялась.
— О, Ками. — в полуобморочном состоянии сказала дочь.
И пятая, увидев растерянный анфас ученицы, встала и вышла в коридор.
— Поднимите руку, а то полы запачкаете, идите в ванную и смойте кровь.
Какаши открыл дверь ванной и вышел, осматривая повреждённую руку Кизаши. Мужчина прошел и открыл кран смывая кровь.
— Вы же боитесь вроде как… — изогнув бровь, опешил Какаши.
— Боюсь, но со мной Сакура. Я буду лишь руководить парадом. Принесите бинты! — скомандовала женщина и Харуно пулей полетела за аптечкой.
Тцунаде зашла в ванную и обошла мужчину. Кизаши снял рубашку и бросил в корзину с грязным бельём. Она увидела глубокий порез на бицепсе, который пытались перевязать какой-то тряпкой.
— И как вы умудрились? — поинтересовалась она.
— Да, я это… Рубили брусья и лезвие с пилы отлетело и прямо в руку… ужас, мужики довезли. Я вообще пешком хотел пойти, — улыбался он. И Тцунаде не понимала, как с такой раной можно шутить и улыбаться. Отец Сакуры всегда был законченным оптимистом, даже в такой не позитивной ситуации.
— Ясно. Поднимите руку.
Она подошла и направила бледно-зелёную чакру на порез. Девушка с учителем влетели в дверной проём и когда увидели, что бинты уже не нужны, переглянулись и прикрыли дверь, уходя на кухню.
Женщина подняла глаза и посмотрела в его голубые очи, которые улыбались.
— Зато у меня сегодня теперь выходной! — обрадовался он.
— Вы законченный оптимист, — смахнув головой, сказала женщина и опустила взгляд на порез, который быстро затягивался.
— А смысл грустить? Сакура мне объяснила и наглядно показала, что прошлое надо отпускать, иначе оно заберет тебя с головой.
Густые черные ресницы дернулись и карие глаза слегка потемнели.
— Хотите сказать это так просто? Просто отпустить ситуацию?
— А вы хотите сказать, что я никогда и никого не терял? Терял! И слёзы не вернут их. А мои приступы алкоголизма полтора года назад, чуть не погубили мою дочь, — признался он.
Женщина подняла на него глаза, не понимая, о чем он.
— Сакура вам не рассказывала, — его голос стал настолько тихим, что слышать могла только Тцунаде. Она отрицательно помотала головой, попутно вспоминая, что было полтора года назад.
— Я тогда так напился, а, когда Сакура пришла уставшая с работы, у нас в доме была толпа пьяных мужиков. Она стала выгонять их с квартиры. Я был дерзким и пытался её остановить, грубил ей, что молоко на губах не обсохло. И тогда она крикнула: что бы сказала мать?! Я не выдержал и ответил, что её тут нет! И ударил дочь по лицу, мы уже были на лестничной клетке, и она упала со ступенек на третий этаж. — в горле встал ком, мужчина облизнул пересохшие губы и продолжил рассказ, от которого волосы вставали дыбом — Я рад, что моя дочь куноичи и смогла сгруппироваться, иначе последствия были бы серьёзные. Я извинялся много раз после этого поступка перед ней, но Сакура привыкла носить всё в себе, вы это прекрасно знаете. После того случая она не злилась, а отвела меня к психиатру, и я перестал пить. Она рукой разрушает стены, и молча приняла мой удар ничего не ответив. Я был настолько пьян, что не понял, что произошло. И после той пьянки больше не доверяла мне квартиру. Её доверие как дерево, растёт долго, а горит быстро и восстановить нельзя. И сейчас мне легче, когда она не помнит моих поступков, сейчас её глаза смотрят чистой любовью, а раньше в них читалось жалость ко мне.
Женщина хлопала глазами, не веря своим ушам. Ученица никогда не рассказывала такого и это очень расстроило Тцунаде как сенсея. Оказывается, её маленькая Сакура не так проста, как кажется, и держит всё в себе. А это очень не похоже на экстравертную Харуно. Если с её нынешним состоянием такая же песня и девушка многие вещи недоговаривает, то о её выздоровлении можно позабыть.
— Надо поговорить с Сакурой, — больше себе, чем Кизаши, сообщила женщина и вышла из ванны.
Ученица тем временем была с учителем в кухне и разливала чай. Увидев вошедшую блондинку, девушка нахмурилась и ждала вердикта.
— Всё хорошо, даже бинтов не надо. Сакура, можно с тобой поговорить? — женщина села на стул и пристально всмотрелась в растерянную Харуно. На кухню вошел отец и сел возле Тцунаде. Какаши с Сакурой переглянулись и тоже сели.
— Думаю, тут все свои, поэтому можно прямо тут начать разговор, — размешивая в чае сахар, сказала женщина.