— О чем, черт возьми, ты говоришь? Отвращение? Думаешь, ты отвратительна?
Он говорит, словно это абсолютно смехотворно, но я не думаю, что это вообще смешно.
— Ну, я имею в виду… это было довольно отвратительно.
Отметины не зажили. Я вижу их каждый раз, когда принимаю душ, хотя Кларе приходится помогать мне. Она вздрагивает при взгляде на них. Я предполагаю, что некоторые из них более глубокие и оставят шрамы, но в конце концов они обретут обычный цвет вместо черно-синего, как сейчас.
Кип просто пялится на меня сейчас. Безмолвно.
Я превращаю разговор в сумбур, но не уверена, каким образом.
— Послушай, я не хочу, чтобы ты думал, будто я жду от тебя чего-нибудь. Типа отношений или что-то в этом роде. Я знаю, что мы были просто… что ты был просто… Я знаю, кем я была, — заканчиваю я бессвязно.
Кип встает, напряжение от него исходит волнами. Он подходит к двери, и думаю, он хочет уйти. Открываю рот, чтобы позвать его, чтобы извиниться, попросить его остаться, но затем он поворачивается на пятках. Даже с такого расстояния я чувствую, как его взгляд обжигает меня.
— Позволь мне прояснить, — говорит он. — По твоим словам, я просто использую тебя для секса. Думаю, что ты отвратительна, потому что тебе было больно. И хочу выбросить тебя на холод, пока ты все еще выздоравливаешь. Я все правильно излагаю?
Мой голос ослаб.
— Когда ты так выражаешься, это звучит плохо.
Его глаза похожи на расплавленную медь, текущий металл. Он тяжело дышит, как бык, готовый напасть, а мои слова кажутся ему красным флагом.
— Нет, Хонор, — говорит он, делая шаг вперед, — я не хочу, чтобы ты уходила. Никогда, если это будет от меня зависеть.
Мое сердце грохочет в груди.
— Оу, — говорю я очень-очень тихо. Потому что… оу.
Еще один шаг.
— И когда я увидел тебя, связанную на той кровати, я хотел разорвать каждого, кто помог сделать такое с тобой, каждого, кто причинил тебе боль. Я хотел забрать твои раны на свое тело, почувствовать боль вместо тебя. Я думал только о том, насколько ты красива.
Я с трудом сглатываю.
— Кип?
— А что касается использования тебя ради секса… — он достигает края кровати, но не останавливается. Он наклоняется ко мне, опираясь руками по обе стороны от моей головы, его лицо оказывается в футе от моего. С такого близкого расстояния его глаза напоминают чистую энергию, вихрь, который всасывает меня и крадет воздух из комнаты.
— Это правда. Я хочу снова и снова использовать тебя для секса. Я не хочу, чтобы когда-либо наступало время, когда я не смогу использовать тебя для секса, для дружбы, для каждой проклятой вещи, потому что я люблю тебя. Блядь, я тебя люблю.
— Я тоже тебя люблю, — шепчу я. Это чувствуется почти волшебно, и если я заговорю слишком громко, то разобью заклинание. Как он мог любить меня после всего? Как я могу любить его? Но это так.
Любовь не задает вопросов. И любовь не лжет.
— Нет, — говорит он, отступая.
Хм…
— Что?
— Ты не любишь меня, — категорично заявляет он. — Ты даже не знаешь меня.
Ночь наступила к тому времени, когда я вышла на улицу. Мне пришлось подождать, пока Клара не заснет. В противном случае она бы волновалась.
Приятное чувство — искать его в темноте, вспоминая как мы гуляли, держась за руки, как лежали на крыше. Луна с нами в тайном сговоре, поливает нас достаточным количеством света, чтобы мы могли увидеть очертания друг друга, но недостаточно, чтобы увидеть все шрамы.
Кип сидит на перилах веранды, глядя на двор в его темном утреннем великолепии. Он не поворачивается, когда я выхожу. Не двигается, когда я приближаюсь. Но он знает, что это я.
— Полагаю, бесполезно просить тебя вернуться в кровать, — говорит он без тепла.
— Ты мог бы попробовать.
Кип бросает на меня взгляд.
— Почему у меня такое чувство, что тебе бы это понравилось?
— Потому что ты меня знаешь, — я понижаю голос, изображая серьезность. — Ты знаешь обо мне все.
— Думаешь, это шутка?
— Я не смеюсь. Я просто… Ты не можешь сделать такое расплывчатое заявление и ожидать, что я просто приму это. Если ты меня не любишь… — Мне приходится проглотить комок в горле. — Я пойму это. Но ты любишь меня, и это похоже на чудо. Я не могу просто притвориться, будто ты не говорил мне этого. Только если… если ты не имел это в виду.
Он приподнимает мой подбородок костяшками пальцев, поэтому мне приходится встретиться с его взглядом.